Аль Капоне: Порядок вне закона

Капоне знали, что они всегда под подозрением, поэтому главной заботой было избежать общения с полицией по какому бы ни было поводу. Но весной 1944 года Мэтти, которому было уже тридцать шесть, как на грех, оказался в неудачное время в неудачном месте: 18 апреля два работника таверны «Зал славы» в Сисеро, где он часто ошивался, заспорили из-за пяти долларов — недостачи в кассе. Ссора перешла в драку, потом прогремели выстрелы... Один из драчунов был убит. В таверне в это время находились человек двадцать; полиция разыскивала Мэтти, чтобы допросить его как свидетеля, а он ни с того ни с сего ударился в бега на целый год. Это, разумеется, показалось подозрительным; полиция снова сунула нос вдела Капоне, ничего интересного там не нашла, однако потревожила покой обитателей Палм-Айленда...

Летом 1945 года доктор Мур прописал Капоне пенициллин. Этот антибиотик начали производить в Америке в 1941 году, но поначалу использовали исключительно для нужд армии; общедоступным лекарством он стал лишь после войны. К тому времени болезнь зашла слишком далеко, так что даже пенициллин не помог: как сообщалось в одном из донесений местного агента ФБР, отправленном в Вашингтон 13 апреля 1945 года, Капоне уже не мог внятно изъясняться (правда, агент назвал это «лёгким итальянским акцентом»), ходить по прямой, удерживать дрожь в руках и стал очень тучным; «Мэй, конечно же, ограждает его от внешнего мира». Впрочем, возможно, что толстый дебил с трясущимися руками и головой был «художественным образом» для показа ФБР и Аль, не растерявший актёрских способностей, успешно исполнял эту роль. Родственники же видели его совсем другим.

В газетах писали, что он играет в карты по собственным правилам и сердится, если не может выиграть; в реальной жизни он обучил Джима, младшего брата Буги, играть в «покер», объяснив, как считать карты, которые ещё находятся в игре, и с помощью каких мнемонических приёмов удерживать эти подсчёты в голове. Репортёры сообщали, что он целыми днями лежит в шезлонге, что-то бормоча себе под нос, или ловит в бассейне рыбу, которую туда специально запускают для него (очередной миф). А старшие внучки вспоминали, как дедушка водил их по саду, показывая цветы, бабочек, птиц и объясняя, как они называются. Рыбу же ловить он снова поехал к Ральфу в Висконсин, где тогда же гостил Джимми со своими сыновьями Шерманом и Гарри. Конечно, с ним приходилось обращаться, как с ребёнком, подсказывая: «доешь горошек», «почисти зубы» и не отпуская одного плавать в лодке. Зато на одной из фотографий Аль с гордым видом катает в коляске годовалого внучатого племянника. (Это не мог быть Деннис, поскольку Ральфи к тому времени развёлся со своей женой Бетти и та не позволяла своим детям навещать семью Капоне; возможно, это был сын Шермана). На Рождество вся семья собиралась как обычно: наряжали ёлку, зажигали свечи. Аль сидел возле кучи подарков, которые дети нетерпеливо распаковывали, радовался вместе со всеми, а потом ел за общим столом.

За Ральфом ФБР тоже пристально следило. Он часто звонил из Майами в Чикаго, но никогда — из дома брата. К нему приезжали друзья «в отпуск» — коренастые, в костюмах тёмного цвета, с кобурами под мышкой. В конце июня 1946 года один репортёр в шутку спросил сторожа из Палм-Бич, дома ли хозяин, и тот, тоже в шутку, ответил, что нет — «уехал на север по делу». Сенсация! Босс вернулся! Вот зачем он ездил в Висконсин год назад! Аль ещё подлил масла в огонь — во время одного из редких выходов в свет в Майами похвалился, что снова руководит делами в Чикаго. А 24 июня в Чикаго застрелили Джеймса Мэтью Рэгена, занявшего место Мо Анненберга, и газеты опять запестрели аршинными заголовками.

Рэген руководил операциями «Дженерал ньюс сервис» — единственной национальной сети, по которой распространялись результаты бегов и прочая информация для букмекерских контор. Это был ценный источник дохода для легальных и нелегальных игорных заведений, поэтому и преступный синдикат, и правительство стремились забрать его под свой контроль. Рэген купил агентство у Анненберга 15 ноября 1939 года, когда над тем нависли обвинения в нарушении антимонопольного законодательства и уклонении от уплаты налогов. Тони Аккардо, Мюррей Хамфрис[75] и Джейк Гузик стали давить на него, чтобы он продал агентство им. Запугать Рэгена не удалось, тогда синдикат создал в Калифорнии другую новостную службу — «Трансамерикэн паблишинг» под руководством Багси Зигеля; букмекеров заставляли оформлять подписку на новости за 100 долларов в день. В Чикаго же появилась ещё одна конкурирующая фирма — «Синий вкладыш» Дэна Серрителлы, которая, правда, быстро сошла со сцены. Поскольку задушить конкурента экономически не удалось, гангстеры прибегли к физическому насилию.