Алая королева

– Отец и полковник Макантос тоже так сказали. Они пока не наладили массовое производство для армии, но я добьюсь своего. Я ни разу не свалился с тех пор, как усовершенствовал колеса!

– Ты сам его построил? – недоверчиво спрашиваю я, но Кэл жмет плечами, как будто это пустяки. – Ух ты.

– Подожди, сначала прокатись, – говорит он и протягивает мне шлем.

Словно по приказу дальняя стена вздрагивает. Слышится стон механизма, и она начинает отъезжать в сторону. За ней – ночная тьма.

Я со смехом отступаю от смертоносной машины.

– Ни за что.

Но Кэл подмигивает, переносит одну ногу через мотоцикл и опускается на сиденье. Мотор под ним оживает – он рычит и рокочет. Я чувствую, как аккумулятор глубоко в недрах машины наполняет ее силой, которая рвется на волю. Она хочет покрыть расстояние между замком и домом. Домом.

– Клянусь, это абсолютно безопасно, – уверяет Кэл, перекрикивая шум мотора.

Вспыхивают фары, озарив темноту впереди. Красно-золотые глаза Кэла смотрят на меня. Он протягивает руку.

– Мэра?

Несмотря на ужасную пустоту в животе, я надеваю шлем.

Я никогда не летала на воздушном судне, но, наверное, это ощущение похоже на полет. На свободу. Мотоцикл мчит по знакомой дороге, элегантно вписываясь в повороты. Надо отдать ему должное, Кэл хороший водитель. Старая дорога полна ухабов и ям, но он с легкостью огибает их, пусть даже у меня сердце подступает к горлу. Только когда мы останавливаемся в полумиле от Подпор и Кэлу приходится силой разжать мои пальцы, я понимаю, что вцепилась в него очень крепко. Когда он отстраняется, мне вдруг становится очень холодно, но я отгоняю эту мысль.

– Весело, правда? – спрашивает Кэл, выключая мотор.

Ноги и спина у меня разболелись от неудобного маленького сиденья, но принц спрыгивает, двигаясь так же ловко, как всегда.

Я с некоторым трудом тоже встаю. От оглушительного биения крови в ушах дрожат колени, но, кажется, ничего страшного не произошло.

– Я бы точно не выбрала это по доброй воле.

– Напомни мне, чтобы я как-нибудь покатал тебя на самолете. После этого ты будешь предпочитать мотоциклы, – отвечает Кэл, скатывая машину с дороги, под прикрытие леса.

Забросав его зелеными ветками, он отступает на шаг, чтобы полюбоваться результатом. Я бы вообще ничего не заметила, если бы не знала, куда смотреть.

– Похоже, ты часто это делаешь.

Кэл поворачивается спиной ко мне, сунув руки в карманы.

– Во дворце порой становится… душно.

– А в переполненных Красных барах – нет? – спрашиваю я, желая развить тему.

Но Кэл шагает к деревне быстрым шагом, как будто от моего вопроса можно убежать.

– Я езжу сюда не пить, Мэра.

– Что, ты просто с бухты-барахты ловишь за руку карманников и раздаешь им должности?

Он резко останавливается и разворачивается; я врезаюсь в принца, на мгновение ощутив солидный вес его тела. Потом я понимаю, что Кэл хохочет.

– Как, как ты сказала? – спрашивает он в промежутках между приступами смеха.

Мое лицо под макияжем краснеет, и я легонько толкаю его локтем. «Это очень неуместно», – напоминает мозг.

– Просто ответь на вопрос.

Смех затихает, но улыбка остается.

– Я делаю это не для себя, – говорит Кэл. – Пойми, Мэра. Я… однажды я стану королем. Я не могу позволить себе быть эгоистом.

– А я-то думала, что король – единственный человек, который может себе это позволить.

Он качает головой и обводит меня унылым взглядом.

– Очень жаль, но это не так.

Кэл сжимает и разжимает кулак, и я вижу пламя на ладони – жаркое, вздымающееся от гнева. Но оно исчезает, и остается только пепел сожаления в глазах. Кэл вновь пускается в путь – и теперь задает куда более щадящий темп.

– Король обязан знать своих подданных. Вот почему я выбираюсь из дворца, – негромко произносит он. – Я делаю это и в столице, и на фронте. Я хочу лично знать, что происходит в королевстве, а не полагаться на слова советников и дипломатов. Вот как должен вести себя хороший король.

Он как будто стыдится своего желания быть хорошим правителем. Возможно, в глазах его отца и остальных идиотов это и впрямь постыдно. Сила и власть – вот слова, которые Кэл заучил с рождения. Не доброта. Не милость. Не сочувствие, великодушие, равенство и все прочие вещи, к которым должен стремиться правитель.

– И что же ты видишь, Кэл? – спрашиваю я, указывая на Подпоры, которые виднеются за деревьями.

Сердце так и скачет в груди при мысли о том, что я уже совсем близко.

– Я вижу мир на лезвии меча. Если равновесие нарушится, страну ждет гибель. – Кэл вздыхает, понимая, что это не тот ответ, который я хочу услышать. – Ты не знаешь, как всё зыбко и насколько мир близок к разрушению. Мой отец не покладая рук старается спасти нас, и я буду поступать так же.

– Мой мир уже разрушен, – отвечаю я, пиная кусок грязи. Деревья расступаются, и я вижу грязное захолустье, которое называю домом. По сравнению с замком это трущоба. Ад. Почему Кэл этого не понимает?

– Твой отец обеспечивает безопасность своему народу, а не моему.