Алая королева

– Не загоняй в угол бойца сильнее себя, от этого он становится опаснее, – объясняет Кэл, обвив рукой плечи брата. – Одной способностью ты с ним не справишься. Подключи голову.

– Буду об этом помнить, – негромко отзывается Мэйвен. Совет он принимает неохотно, но все-таки принимает.

– Впрочем, у тебя стало получаться лучше, – говорит Кэл, похлопывая брата по плечу.

Он явно не желает его обидеть, но выглядит это донельзя снисходительно. Странно, но Мэйвен не обрывает Кэла, – очевидно, он к этому привык, как я привыкла к снисхождению Гизы.

– Спасибо, Кэл. Я думаю, он всё понял, – отвечаю я вместо Мэйвена.

Старший брат не дурак, нахмурившись, он понимает намек. Глянув на меня через плечо, Кэл отходит и становится рядом с Эванжелиной. Жаль, что он ушел, тогда мне не пришлось бы наблюдать, как она ухмыляется и злорадствует. Не говоря уж о том, что у меня всё странно переворачивается в животе каждый раз, когда Кэл смотрит на нее.

Когда старший принц оказывается за пределами слышимости, я подталкиваю Мэйвена плечом.

– Знаешь, а он прав. Тебе надо быть хитрее.

У нас на глазах Соня хватается руками за воздух и швыряет незримого врага об стену. Разлетаются серебряные брызги, и Элейн вновь становится видимой. Из носа у нее течет кровь.

– Он всегда прав, когда дело касается арены, – с досадой ворчит Мэйвен. – Подожди, сама увидишь.

Стоя по другую сторону арены, Эванжелина с улыбкой смотрит на убийственное шоу. Не понимаю, как можно спокойно наблюдать за друзьями, истекающими кровью на полу. Я напоминаю себе: «Серебряные – не такие, как мы. Их шрамы быстро сходят. Они не помнят боли». Поскольку целители всегда рядом, жестокость обретает для Серебряных новое значение. Сломанный хребет, распоротый живот… неважно. Кто-нибудь обязательно прибежит, чтобы вылечить тебя. Они не понимают, что такое опасность, страх и страдание. По-настоящему ранить можно только их гордость.

«Ты – Серебряная. Ты – Мэриэна Титанос. Ты наслаждаешься этим».

Взгляд Кэла перебегает с одной противницы на другую. Он изучает их как книгу или как картину, а не как движущуюся массу костей и крови. Под черным тренировочным костюмом его мышцы напряжены, готовы к бою.

Когда наступает очередь старшего принца, я понимаю, что имел в виду Мэйвен.

Инструктор Арвен вызывает против Кэла сразу двоих, ловца ветра Оливера и Сирину Макантос, камнешкуру. Это бой лишь по названию. Хотя противников больше, Кэл откровенно забавляется. Он по очереди выводит их из строя, окружив Оливера огненным вихрем и в то же время обмениваясь ударами с Сириной. Она похожа на ожившую статую, как будто ее тело состоит из сплошного камня, а не из плоти, но Кэл сильнее. Огненные шары раскалывают каменную кожу, и от каждого удара тело Сирины покрывается тонкими трещинами. Для Кэла это просто тренировка – вид у принца скучающий. Он завершает бой, превратив арену в пылающий ад – даже Мэйвен шарахается. Когда дым и огонь рассеиваются, Оливер и Сирина просят пощады. Кожа у них свисает обгорелыми лоскутьями, но никто не издает ни звука.

Кэл оставляет обоих на арене, даже не удосуживаясь оглянуться, когда появляется целитель, чтобы оказать им помощь. Этот человек спас меня, позволил мне навестить родных, пошел против правил. И он – безжалостный боец, наследник кровавого трона.

Кровь Кэла серебряного цвета, но сердце у него черное, как обгорелая плоть.

Когда взгляд принца падает на меня, я заставляю себя отвести глаза. Чтобы впредь его тепло и странная доброта не смущали мое сердце, я запечатлеваю в памяти пылающий ад. «Кэл опаснее, чем остальные, вместе взятые. Я не забуду об этом».

– Эванжелина, Андрос, – отрывисто говорит Арвен, кивая обоим.

Андрос не в духе, перспектива драться с Эванжелиной – и проиграть – его не радует, но юноша послушно плетется к арене. К моему удивлению, Эванжелина не трогается с места.

– Нет, – дерзко говорит она, покрепче упираясь ногами в пол.

Арвен резко разворачивается к ней. Его голос звучит громче обычного и режет, как бритва.

– Прошу прощения, леди Самос?

Она обращает свои черные глаза на меня. Их взгляд острее ножа.

– Я вызываю Мэриэну Титанос.

Глава 17

– Исключено, – возражает Мэйвен. – Она тренируется всего две недели, ты порвешь ее на части.

В ответ Эванжелина просто пожимает плечами, и на ее лице появляется ленивая усмешка. Пальцы опущенной руки пританцовывают на бедре, и я буквально чувствую, как они впиваются в мое тело.

– Ну и что, даже если так? – вмешивается Соня, и, кажется, я вижу в глазах девушки взгляд ее бабушки. – Здесь целители. Никакого вреда не будет. И потом, если она собирается тренироваться с нами, пусть делает всё как положено!

«Никакого вреда, – мысленно фыркаю я. – Никакого вреда… но все увидят, какого цвета моя кровь». Стук сердца отдается в ушах, убыстряясь с каждой секундой. Свет над головой горит ярко, освещая арену; мою кровь будет трудно скрыть, и они поймут, кто я такая… Красная, лгунья, воровка.

– Если вы не против, я еще некоторое время понаблюдаю, прежде чем выйти на арену самой, – отвечаю я, изо всех сил стараясь говорить как Серебряная.