Алан Рикман. Творческая биография

я киноман, и мои вкусы на самом деле очень разнообразны. Я совершенно счастлив, когда смотрю хороший триллер или ужастик, и безмерно доволен, когда смотрю «Ангела за моим столом» или «Славных парней», которые бесконечно далеки друг от друга.

на сцене я ничего не утаиваю. Полагаю, что у меня есть определенные секреты. Но вы видите ровно такого меня, какой я есть. Вы можете меня узнать – на сцене.

существует неясность между тем, что меня просят сделать как актера, что я могу сделать и каков я на самом деле. Это почти совсем не имеет отношения к моей личности.

я не такой серьезный, как обо мне думают.

думаю, что я знаю, когда заканчивается актерская игра и, хотелось бы надеяться, начинается жизнь. Существует четкая граница – это когда ты слышишь «снято».

ты выдаешь себя за кого-то другого, поэтому дома ты должен сбросить с себя эту роль и натянуть свою собственную кожу.

когда я начинаю ныть по поводу своей работы, моя жена Рима отвечает саркастической фразой о бездомных.

моя жизнь влияет на мою работу, а не наоборот.

секс

посиделки за столом с хорошими друзьями, доброжелательная атмосфера, хорошее вино, приятная беседа – что может быть лучше? Кроме секса? Или секса прямо на сцене.

я никогда не был сексуально ненасытным. Хотя, возможно, буду… на следующей неделе.

я целовался с величайшими актрисами – Фионой Шоу, Гарриет Уолтер, Джульет Стивенсон.

я работал очень тесно с Джульет во многих постановках. Мне кажется, мы с ней сыграли первую в истории сцену орального секса на радио.

феминизм был в меня вколочен, и это отличная штука.

кино и театр

если ты хоть немного хорош в кинематографе, то это лишь благодаря тому, что ты делаешь в театре.

мне интересно и там, и там. Но кино не должно паразитировать на театре. Мне кажется, театр немного похож на тренажерный зал, поэтому мне нужно туда возвращаться, чтобы не ослабли важные мышцы.

мне всегда больше нравились репетиции, нежели сами спектакли, поскольку на тебя не давит необходимость полностью выложиться. Репетиция – это детская игра, а выступление – это взрослая жизнь.

я часто ненавижу театр. Ты думаешь: мне нужно подняться на Эверест. Снова. Сегодня. О, театр – это страшное место.

подготовка к вечернему спектаклю подобна езде на сломанном эскалаторе. Твое тело начинает дергаться: до него доходят определенные сигналы, и что-то происходит буквально на физическом уровне.

на сцене в моей голове поселяются злобные гномы, шепчущие: «Ты забудешь свои реплики». Если ты напортачил на съемках фильма, у тебя по крайней мере есть возможность сделать дубль. Страх только усугубляется. Я серьезно подумываю над тем, чтобы поискать такого гипнотизера, который поможет мне от него избавиться.

если ты делаешь ошибку в кино, тебе дают возможность ее исправить. В театре тебе никто не скажет «снято». Если ты ошибся, ты ошибся. Вот и все.

работа в кино приносит глубокое внутреннее удовлетворение. Твоему телу нужен новый опыт, и съемки очень освежают, но это не паллиатив.

в кино можно сделать больше, чем кажется, – я думаю, что кино иногда берет больше, чем люди ему отдают. Это если послушать других актеров.

«крепкий орешек». джон мактирнан. 1988

если в твоей голове происходит нечто, называемое «слушанием», камера уловит это. Ты, конечно, можешь быть везунчиком с лицом Греты Гарбо, на котором зрители могут сами написать все, что им угодно, но для этого у тебя должна быть определенная внешность. Остальным же приходится прикладывать больше усилий. Но я полагаю, что зрители чувствуют, если ты о чем-то думаешь, и тогда все это становится интересным.

я никогда не смотрю отснятый за день материал. в противном случае я начал бы себя ограничивать. Я бы смотрел и думал: «Это я так играю?» А потом на площадке вспоминал бы то, что увидел в уже отснятых кадрах, и говорил себе: «О нет, я не должен так играть».

смотреть фильм, в котором я снялся, – абсолютный кошмар. Но, о ужас, этого не избежать. Я не могу отделаться от мысли: «Это не то, что я делал! Мой голос звучал не так. И шел я совсем не так».

бывает, что не успеешь подумать: «Ну вот, это момент, в котором я могу проявить максимальную эмоциональную искренность», как камера вдруг опускается еще ниже и снимает твои ноздри… И вся твоя эмоциональная искренность летит коту под хвост. Ты внезапно становишься невероятно лицемерным.

я не считаю, что, играя в кино, ты не владеешь собой, потому что передоверил контроль режиссеру, – актеры могут сами кое-что режиссеру предложить. Это диалог – как и в театре, но только на другом языке.

к 1991 году я снялся в шести картинах. Персонажи трех из них были двумерными, а трех других – трехмерными. Мне нравились оба варианта. Мне нравится развлекать людей и нравится… я забыл, как это называется.

я испытываю известное чувство вины, поскольку фильмы диктуют свои условия. Спилите те три дерева, они не вписываются в кадр. Разве этот дом должен быть здесь? Убейте этого человека!

профессия

актерская игра? Актерская игра – это по большей части ощущение своего очередного провала.