Алеет восток

Еще бы – раз сам товарищ Сталин признал! Когда я перед ответственными товарищами в ЦК отчитывалась, в его присутствии – и после Иосиф Виссарионович говорит, а обратите внимание на внешний вид и безупречный вкус товарища Лазаревой. Есть мнение, что нашим советским женщинам следует быть такими, как она, – даже при обсуждении столь важных вопросов. А я в этом же платье была, приталенное «солнцеклеш миди». И после тех слов Вождя жены ответственных товарищей на официальных мероприятиях и сотрудницы партийных и госучреждений стали мне подражать, и даже на улице я очень часто вижу женщин, одетых так – может еще, под влиянием кино, где во многих фильмах наши советские положительные героини в похожих платьях? Фасоны Лючия придумывает, когда-то я сама шила, теперь времени нет, мы в ДИМе вместе заказываем, – а после я смотрю, модель и в каталогах появляется, и на ком-то увижу, – неужели мы с Лючией советскую моду задаем, да и итальянскую тоже? Что же до шляпок, то идут к моему лицу поля в ширину плеч – мой Адмирал говорит, я так на какую-то актрису из его будущего похожа, значит, нравится ему. И когда мы вместе куда-то выходим, я только такой головной убор надену, в любое время дня и в любую погоду – не мы для правил, а правила для нас! Но если от чистого сердца совет, зачем обижать отказом?

– Огромное вам спасибо, Анна Андреевна, я этого не знала, – искренне благодарю я, понимая, что Ахматова продемонстрировала мне свое расположение, – если вы согласитесь принять мою визитную карточку… – я делаю паузу и, дождавшись кивков Гумилева и Чуковского, и царственного наклонения головы, иначе и не скажешь, Ахматовой, протягиваю им свои визитные карточки, где аккуратно указаны мои имя, должность, служебные телефоны. – Буду очень рада быть вам полезна, всем, что в моих силах.

– Спасибо, Анна Петровна, – отвечает Ахматова, при явном согласии во взглядах у мужчин и аккомпанемент доносящихся с дивана всхлипываний.

– Было очень приятно с вами познакомиться, – но, время позднее, так что я вынуждена просить у вас разрешения откланяться, – вежливо говорю я.

– Нам тоже было приятно с вами познакомиться, – вежливо, по праву хозяйки, говорит Анна Андреевна, – позвольте пожелать вам доброй ночи.

– Спасибо! И вам всего доброго, – прощаюсь я.

Все, кроме Лидии, выходят за нами в коридор. Лев Николаевич подает нам плащи, перед зеркалом мне поозорничать захотелось, еще обстановку разрядить. «Летучая мышь» без рукавов, фасон из будущего, у нас его «парус» прозвали – полностью застегнутый, смотрится как очень свободное широкое пальто. А если по бокам свободно оставить, чтобы полы разлетались, образ совсем другой. Руки просунуть в дополнительные прорези-проймы спереди – как длинная пелерина на плечах. Спереди расстегнуть, одну полу через противоположное плечо за спину перекинуть – что-то романтическое. А еще можно передние полы на талии поясом стянуть, тогда выглядит спереди как пальто, а со спины как плащ-накидка. Или оставить у горла одну застежку, дозволив развеваться, как мантильи тургеневских барышень. Разве обычное пальто такое многообразие дает?

– Браво, милочка! – говорит Анна Андреевна. – У вас есть талант к актерству.

– На сцену выходить не пробовала, – отвечаю я, – просто хочется быть красивой и нарядной.

Лючия с улыбкой протягивает Ахматовой визитку ДИМа:

– Будете в Москве, заходите!

И мы прощаемся.

Когда мы садились в машину, я посмотрела наверх – в освещенном окне третьего этажа видны были четыре силуэта. Хотела бы я знать, о чем будет разговор, – но не было у меня скрытой камеры и микрофона.

– Люся, а что бы ты сделала, если бы эта на тебя набросилась? – спрашиваю я.

– Да руку бы ей сломала и мордой в пол, – отвечает Лючия, – оружия у нее не было, опасной для нас ситуации тоже, значит, убивать нельзя, так меня Юрий учил. Аня, ну ты была просто чудо! И что теперь в итоге имеем?

Что имеем – три ярких человека, смею надеяться, сыграют в истории нашей страны более полезную роль, чем в иной реальности, стоило это потраченных нескольких часов? Так Пономаренко и доложу. С подробным отчетом – в сумочке у меня был спрятан предмет из будущего, диктофон, как раз на наш разговор хватило.

Через три дня пришел срок нашего возвращения в Москву. Вещи были собраны (да много ли их у нас – по одному чемодану), отобранная документация опечатана и сдана в секретный отдел, для отправки спецпочтой, «Красная стрела» отходила лишь вечером – и сидеть в номере «Астории» просто так было глупо и скучно. День был пасмурный, небо застилали тучи, но с утра дул ветер с залива, не давая пролиться дождю.

– Я твой замечательный город так и не разглядела, – удрученно сказала Лючия, – все из машины. Просто походить бы, – но не разрешат!