Александр Блок в воспоминаниях современиков

С. М. Алянским. Мы с А. А. как-то случайно перешли

224

к разговору от критики струвевского журнала (издавав­

шегося в Софии 44) к русским, находящимся в Югосла­

вии, к славянскому и польскому вопросам; и тут А. А.

сообщил мне о каком-то польском епископе, очень реак­

ционно настроенном и действующем в Польше, припом­

нив, что его светская фамилия — граф Развадовский.

Тут А. А. улыбнулся мне и сказал: «Знаешь, ведь это,

вероятно, тот самый Развадовский». Я по улыбке, кото­

рая появилась у него, понял, что он намекает на ту, да­

леко отошедшую эпоху, когда шафера А. А., присутство­

вавшие на его свадьбе, один — ж д а л наступления нового

теократического периода, мирового переворота чуть ли

не на свадьбе А. А., а другой — прямо со свадьбы отпра­

вился за поисками «звезды», и эта «звезда» привела его,

быть может, лишь к реакционной епископской тиаре.

С осени 1903 года до самого начала 1904 года мне

пришлось отвлечься и от переписки с А. А., и частью

от тем, с нею связанных. Это было в Москве очень шум­

ное время: все то, что подпочвенно сочилось в созна­

ниях отдельных людей нового направления, теперь

выявилось, сгруппировалось в кружки. Был кружок

молодых писателей, сгруппированных вокруг книго­

издательства «Гриф», был кружок «Скорпиона», был

теософский кружок, образовался кружок, сгруппирован­

ный вокруг моих воскресений, который Эллис (Л. Л. Ко-

былинский) прозвал «аргонавтическим». Мы, аргонавты,

не имели своего органа, но мы вливались и в «Гриф»,

и в «Скорпион», и в организованные впоследствии «Весы»,

и в убогую «Свободную совесть», позднее в Общество

свободной эстетики 4 5 , — в дальнейшем в «Дом песни» 46

и в Московское религиозно-философское общество.

Объединенные одно время «Мусагетом», мы перекину­

лись в молодой кружок покойного скульптора Крахта.

С 1903 до 1912 года длится весьма активная литератур­

но-общественная нота на бумаге не существовавшего

кружка «аргонавтов», которые в 1905 году существовали

(правда, очень короткое время) под видом революцион­

ного десятка с кличкой «аргонавты». Душою, организа­

тором и толкачом на все парадоксальное был Л. Л. Ко-

былинский, слабый теоретик и поэт, но в жизни талант­

ливейший человек с проблесками почти гениальности.

В 1903 году только еще возникающий кружок «аргонав­

тов» собирался у меня по воскресеньям, В его состав

8 А. Блок в восп. совр., т. 1 225

входили то одни, то другие. Важен был импульс целого

коллектива, а не тот или иной член коллектива. «Арго­

навтами» с 1903 до 1907 года считались: Эллис, я,

А. С. Петровский, С. М. Соловьев, П. Н. Батюшков,

М. А. Эртель, А. С. Челищев, В. В. Владимиров,

Г. А. Рачинский, М. И. Сизов, Н. П. Киселев, В. О. Ни-

лендер, Н. И. Астров, В. П. Поливанов, Н. И. Петров­

ская и др. Роль «аргонавтов» была ролью импульсаторов,

согревателей душевным динамизмом самых разнообраз­

ных течений, перекрещивающихся в «аргонавтическом»

русле и впоследствии распавшихся и многообразно офор­

мившихся *. Но главной задачей «аргонавтов» было вы­

нашивать и оформлять тогда слагавшуюся школу симво­

лизма. Думаю, что вся идеология московской фракции

символизма созрела не в «Скорпионе» и не в «Весах»,

а в интимных беседах и разговорах среди молодых сим­

волистов «аргонавтического» толка. С 1903 года местом

наших собраний и встреч были главным образом — мои

воскресенья, где, кроме тесного круга друзей, обычными

посетителями были молодые поэты «Скорпиона» и «Гри­

фа», а также Бальмонт, Брюсов, С. А. Соколов с женой

(псевдоним: Нина Петровская), Г. А. Рачинский, Пояр­

ков, С. Л. Кобылинский (брат Л. Л. Кобылинского).

Часто появлялся художник Россинский, Липкин, если

память не изменяет, Шестеркин, бывал покойный Бори­

сов-Мусатов, одно время пианист Буюкли, композитор

Н. Метнер, Б. А. Фохт, П. И. А с т р о в , — появлялись такие,

нашему тогдашнему кругу далекие «почтенные люди»,

как покойный композитор С. И. Танеев, проф. И. А. Каб­

луков, А. П. Павлов, ныне академик, не убоявшийся

превращения профессорского дома в дом «декадентский».

Бывали у нас и совершенно случайные, я бы сказал,

прохожие люди, вроде Н. А. Кистяковского, тогда еще

скромного адвоката **. За столом собиралось до двадца­

ти — двадцати пяти человек: спорили, музыканили, чи­

тали стихи до поздней ночи; стоял веселый галдеж. Весь

наш круг глубоко ценил поэзию Блока, которого мы счи­

тали своим, «аргонавтом». После своего пребывания

в Москве, где А. А. имел случай ознакомиться с «арго-

* Среды Астрова, кружок Крахта, кружок теософов, Христо-

форовой, «Орфей», молодой «Мусагет». Наконец, часть «аргонавтов»

вошла в московское антропософское общество. ( Примеч. А. Белого. )

** Впоследствии украинский министр, снискавший далеко не

завидную известность. ( Примеч. А. Белого. )

226

навтами», он прислал мне стихотворение с эпиграфом из

моего «Арго» («Наш Арго, готовясь лететь, золотыми

крылами забил»), бывшего своего рода гимном «аргонав­

тов» *. Вот это стихотворение:

Сторожим у входа в терем,

Верные рабы,

Страстно верим, выси мерим,

Вечно ждем трубы.

Вечно — завтра. У решетки

Каждый день и час

Славословит голос четкий