Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов

Гете рассказал нам в среду 7 мая / 25 апреля о разных опытах по проявлению цветов посредством стеклянных призм, а также призм, наполненных водой. Согласно его теории, существует лишь два примитивных цвета, синий и желтый: красный цвет возникает от смешения темно-синего и темно-желтого цветов. Когда предмет рассматривается в выпуклом зеркале, можно заметить, что за пределами фокуса стекла он окрашен в обратной последовательности по отношению к тому, как он был окрашен внутри. Под словом окрашен я подразумеваю грани цветов.

Гете доказал нам несколькими химическими опытами в среду 2/14 мая прогрессивную последовательность желтого и синего цветов и то, что они объединяются в своей тенденции к красному цвету. Говоря об общей тенденции всех предметов более или менее к белому и в особенности к прозрачному, Гете сказал, что, даже говоря о Небесном Иерусалиме[1157], мы всегда представляем его себе прозрачным.

В среду 9/21 мая Гете продолжил показывать нам путем опытов и химических соединений способ быстрого продуцирования цветов[1158]. Среди прочего он применил этот способ в особенности к зеленому цвету, говоря, что последний может появиться без предварительного, так сказать, и предшествующего смешения желтого и синего цветов. Он привел нам тому пример симпатических чернил[1159] и т. д. Также он продемонстрировал нам несколько способов обесцвечивания предметов, как, например, тюльпанов, которые он совершенно обесцветил, погрузив в винный уксус[1160].

В среду 16/28 мая Гете нам объяснил, каким образом древние окрашивали в пурпур: это был сок ракушки, которая и сама имеет очень красивый цвет[1161]. Пурпур в древности был не тем, чем мы сейчас его считаем; их пурпурный цвет был своего рода темно-фиолетовым, тяготеющим к черному. Впоследствии и во времена Византийской империи лишь императорам разрешалось его использовать, а так как, по словам Гете, императоров было немного, искусство окрашивания тканей в пурпурный цвет пришло в упадок. Господин фон Ридезель, известный своими путешествиями, проезжая по Италии, нашел, кажется, в окрестностях Тренто коллекцию раковин, которые, как ему показалось, были теми самыми, которыми древние пользовались для получения пурпурного цвета[1162]. Ученый Реомюр нашел во Франции на морском побережье раковины, показавшиеся ему того же рода; он начал с того, что попытался окрасить белый муслин в желтый цвет, и на воздухе эта желтая краска превратилась в пурпурную[1163]. Гете продемонстрировал нам, что белый цвет не является пучком всех других цветов, как это ранее считалось, и он нам это доказал посредством одного из этих маленьких цветных колес, которые очень быстро вращаются; по-немецки эти колеса называются [ – ][1164]

Когда механизм находится в движении, глаз замечает лишь серый цвет, появляющийся там, где сверкали краски, когда колесо было в спокойном состоянии: этот серый цвет отчетливо выделяется на белом круге, который расположен вокруг центра оси колеса, как будто нарочно выполненный. Гете рассказал нам по этому поводу смешной анекдот: он поведал, что когда однажды пришел в пансион или какое-то воспитательное учреждение, то учитель, который преподавал там физику, сказал, что знает, что он, Гете, в своем учении о цветах отрицает, будто белый цвет есть пучок остальных цветов. Гете ответил, что на самом деле он придерживался несколько иного мнения, но учителю достаточно было бы ему доказать, что он не прав. Тогда учитель физики пошел за своим цветным колесом и, начав его вращать, позвал одного из учеников своего класса, еще совсем юного, и спросил, какой цвет тот видит. Ребенок отвечал: серый; учитель рассердился и сказал: ты разве уже забыл, чему я тебя учил?