Александр III и его время

«Кронштадтским годом» назвал его известный писатель Анатоль Леруа-Болье, подчёркивая значение визита. Вся русская и французская пресса подробно освещала кронштадтские празднества. «Прибытие французской эскадры в Кронштадт, — отмечалось в «С. — Петербургских ведомостях», — и блестящий приём, ей оказанный, делают, конечно, всё более вероятным сближение между Францией и Россией. Две державы, связанные естественною дружбой, располагают такой грозной силой штыков, что Тройственный союз должен остановиться невольно в раздумье» (396а, 1891, № 184).

Кронштадтские торжества явились ощутимым потрясением для Германии и её саттелитов. Тогда же в августе 1891 г. после торжественного приёма в Кронштадте и столице империи Александром III моряков французской эскадры, возвестившего миру о франко-русском сближении, генерал фон Швейниц, германский посол в Петербурге, в письме из Красного Села в день военного парада писал так: «… Я присутствую шестнадцатый раз на этом военном спектакле, но сегодня с новыми чувствами… моя тридцатилетняя политическая деятельность завершается крушением всех принципов, ради которых я трудился» (182, с. 12).

15 (27) августа 1891 г. французский министр иностранных дел Рибо и русский посол во Франции Моренгейм заключили секретное соглашение, облечённое в форму обмена письмами. Это был ещё союз, а консультативный договор. Оба правительства договорились «совещаться между собой по каждому вопросу, который может угрожать всеобщему миру». Это соглашение стало первым документом, установившим основы будущего русско-французского союза, направленного против держав Тройственного союза.

Через год, 5 (17) августа 1892 г., начальники генеральных штабов двух государств Н. Н. Обручев и генерал Буадефр заключили секретную военную конвенцию. Стороны обязывались оказать друг другу военную помощь в случае нападения Германии: военные силы должны быть быстро введены в дело таким образом, чтобы Германии пришлось сражаться сразу на востоке и на западе. Франция должна была выставить против Германии 1300 тыс. человек, а Россия — от 700 до 800 тыс. человек. Французская республика торопилась с ратификацией конвенции. Александр III, «одобрив проект в принципе» передал его на заключение министру иностранных дел. Но Гирс тайно саботировал заключение. Несмотря на многократные напоминания Рибо, Обручева, Ванновского, находил разные предлоги, пытаясь заморозить утверждение соглашений двух держав.

Тем временем русско-германские отношения продолжали ухудшаться. Участившиеся таможенные конфликты привели в 1893 г. к открытой таможенной войне, что обостряло отношения между странами. Наряду с этим 3 августа 1893 г. после одобрения рейхстагом в Германии вступил в силу новый закон, по которому германские вооружённые силы должны быть увеличены на 1 млн 500 тыс. штыков и доведены до 4 млн 300 тыс. солдат. В связи с этим Петербург принял решение об ответном визите русского флота во французские порты. В октябре того же года русская эскадра под командованием адмирала Ф. К. Авелана посетила Тулон, где ей был оказан самый торжественный приём. Внимание и радушие, с которыми встречала Франция русских моряков в Тулоне, Лионе, Марселе свидетельствовали об искреннем расположении французского народа к России.

6 декабря 1893 г. Гирс вынужден был, хотя и с некоторыми оговорками, одобрить проект военной конвенции с Французской республикой. 14 декабря в Гатчине Александр III одобрил проект конвенции и проект письма к французскому послу Г. Монтебелло.

15 (27) декабря 1893 г. — 23 декабря 1893 г. (4 января 1894 г.) состоялся обмен письмами между Монтебелло и Гирсом, в результате чего военная конвенция вступила в силу и приобрела обязательный характер. Таким образом, 4 января 1894 г. окончательно завершилось оформление русско-французского союза. Несмотря на наличие очевидной политико-идеологической несовместимости Третьей французской республики и самодержавной Российской империи, объективные национально-государственные интересы сыграли определяющую роль во внешней политике и международных отношениях. Образование русско-французского союза раскололо европейский континент на два военно-политических блока, примерно равных по своей мощности.

Союз играл немалую роль в международной политике. С ним вынуждены были считаться все европейские страны, в том числе Германия и Англия. «Франко-русская дружба, — признавался «Вестник Европы», — сделалась залогом мира, а не орудием вражды» (368, 1895, № 10, с. 825). Престиж России на международной арене возрастал. В конечном итоге соотношение сил между двумя противостоящими блоками во многом зависело от того, к кому примкнёт «владычица морей» Англия. А пока в 90-е гг. британский лев имел серьёзные конфликты с русским медведем на Дальнем Востоке, в Китае, Иране; с Францией — в Африке, Сиаме; с Соединёнными Штатами — в Латинской Америке.

6. ИТОГИ

Поражение самодержавия в Крымской войне, хотя и ослабило международное влияние России, но не могло пошатнуть её значения как великой державы континента.