Александр Лукашенко: политический портрет

И Лукашенко талантливо эксплуатирует эти особенности белорус­ского общества, мастерски артикулируя социальные ожидания. Исполь­зуя монополию на СМИ, он превратил искусство коммуникации с элек­торатом в особую сферу общественной жизни. Его долгие экзальтирован­ные выступления по телевидению и радио часто похожи на религиозные проповеди. Вот как оценивал их один из лидеров БНФ Ю. Ходыко: «Они представляют собой цепь эмоционально окрашенных фрагментов, глав­ными из которых являются призывы любить меня (президента), верить мне, поддерживать меня. Между ними вставляются куски, посвященные угрозам и проклятиям тем, кто президента не любит... Или обещания - провести, победить, остановить». Президент довел манипулирование об­щественным мнением до таких масштабов, что его можно сравнивать с самыми известными политическими популистами.

Лукашенко в значительной мере удалось перенести свои отношения с электоратом из сферы рационального (разума, логики, здравого смысла) в сферу иррационального (эмоций, чувств), что стало важнейшим факто­ром его популярности. Выступления главы государства обладают большим эмоциональным зарядом, силой психологического внушения. Никто лучше него не умеет манипулировать, влиять на подсознание электората воздействовать на чувственную сторону личности белорусов.

Он, блестящий оратор, агитатор от Бога, в совершенстве овладел искусством политической речи. Ему нравится роль трибуна, в ней Лукашенко очень органичен. Самое интересное в выступлениях руководителя Беларуси, это когда он отрывается от текста, написанного спичрайтерами, и пускается в свободное плавание заготовленной импровизации. Экспрессия, вибрирующие голосовые интонации помогают долго удерживать внимание слушателей. Публицист А. Майсеня так оценивал эту сторону его таланта: «У белорусского президента недюжинный талант телепроповедника и митингового оратора. Горящий взор, эмоциональные выкрики, нестандартность речи и формы выражения - все это помогает простому обывателю поверить в «искреннюю политику» Лукашенко. Он демонстрирует высший пилотаж политического популизма, а по способности произносить пламен­ные многочасовые речи Лукашенко уже сравнялся с легендарным вождем кубинской революции». А вот мнение журналиста Павла Шеремета: «Он всегда несколько раз за выступление меняет эмоциональный фон своего поведения. Он то кричит, то шепчет, то плачет, то смеется, то хвалит, то угрожает, давит на жалость, потом - на психику. Людей от этого бросает то в жар, то в холод. Они не успевают сориентироваться».

В своих выступлениях, в которых для многих людей форма важнее сути, ему удается имитировать диалог с избирателем, и это формирует атмосферу интимности, создает впечатление той искренности и душев­ности, на которую обращают внимание многие наблюдатели. Его речь афористичная, образная, но не литературная. Иногда трудно понять, что хочет сказать этот человек, скорее можно интуитивно догадаться. И хота многие реплики Лукашенко стали репризами юмористов и стебающихся интеллектуалов, никакого политика так много не цитируют, как белорус­ского лидера.

Президент Беларуси - талантливый артист, способный играть многие роли, эффектно перевоплощаться. Телевидение показывает, каким разным он бывает в различных ситуациях: суровым и беспощадным на совеща­ниях с высшими чиновниками; свой, интимно близкий во время встреч с населением; восторженно дружелюбный на переговорах с президентом России.

В отношении того, кому хочет понравиться, Лукашенко может де­монстрировать чрезвычайную приветливость. Известен не один случай, когда люди, первоначально настроенные негативно к белорусскому руководителю, после встречи с ним подпадали под его обаяние и меняли свое отношение к нему. Бывший министр внутренних дел Юрий Захарен­ко, ушедший в отставку в знак протеста против политики Лукашенко и позже бесследно исчезнувший, к чему, как считает оппозиция, причастны белорусские власти, так описал свою первую встречу с президентом: «Вы знаете, он меня подкупил, он меня подкупил своей... искренностью при общении. Вот эта искренность сейчас и вводит в заблуждение людей. Вот и я сейчас, когда узнал, что собой представляет Александр Григорьевич, я понял, что сама форма его и содержание — это совершенно противоположные понятия».

Видимо, у Лукашенко существует непоколебимая уверенность в неотразимости собственного обаяния, универсального дара убеждения. Поэтому в его выступлениях неоднократно звучал сюжет, будто зарубежные критики нарушения прав человека в Беларуси просто не знают реальной ситуации в стране, и он приглашает их приехать сюда, встретиться, и тогда они поменяют свою позицию. Президент действительно считает, что он может убедить кого угодно, не только белорусского избирателя, но и за­падного политика.