Александр Лукашенко: политический портрет

До избрания на пост президента Лукашенко был ярым привержен­цем свободы слова, возмущался манипулированием СМИ, которое осу­ществляла тогдашняя власть. На первой пресс-конференции в роли главы государства, отвечая на вопрос журналиста о свободе средств массовой информации, он ответил: «С сегодняшнего дня считайте, что вы свобод­ны...». А затем добавил, что журналисты обязаны быть ответственными за то, что пишут, и пообещал, что будет регулировать степень ответс­твенности, в частности, и административными мерами.

Лукашенко очень болезненно, даже эмоционально воспринимал любую критику в свой адрес, публично реагировал на статьи и передачи. Так, например, в сентябре президент обнаружил «заговор» среди журна­листов государственных СМИ. Такое чрезмерное внимание к средствам массовой информации, оценка своей деятельности сквозь их призму является признаком неуверенности человека, проявлением различных комп­лексов. Он видел в СМИ лишь орудие либо в своих руках, либо в руках политических противников.

Ничего удивительного, что с самого начала своей деятельности Лу­кашенко стремился установить контроль над СМИ. Центральные газеты, как и прежде, остались в государственной собственности. Когда некото­рые редакции попытались освободиться от государственной опеки, Ад­министрация президента наслала туда финансовые проверки. Не было позволено возобновить работу закрытой еще при В. Кебиче радиостан­ции «Беларуская маладзёжная». Председателем Национальной гостеле- радиокомпании был назначен преданный Лукашенко Г. Кисель, бывший редактор газеты «Могилевские ведомости», который начал постепенно вводить цензуру на телевидении и радио.

После возвращения из Сочи Лукашенко не только приказал вер­нуть цены назад, но и перешел к угрозам в адрес СМИ. Он заявил, что средства массовой информации «должны занять конструктивную госу­дарственную позицию... Если мое требование не будет выполнено, мы примем соответствующие меры».

Внешняя политика

Так же как и во внутренней политике, в отношениях с внешним ми­ром в первые месяцы правления Лукашенко отсутствовала какая-то внят­ная стратегия. По инерции продолжалась линия прежнего правительства: акцент на союз с Россией и вялые попытки развивать отношения на запад­ном направлении. Фактически вся внешняя политика свелась к реагирова­нию на возникавшие проблемы.

Приоритетные отношения с Россией обусловливались объективными факторами: большой экономической зависимостью страны от восточного соседа, огромным долгом за энергоресурсы, договором об объединении денежных систем, преобладанием интеграционных настроений в массо­вом сознании. Как дальше строить отношения с Москвой, Лукашенко и его команда понимали с трудом, но сильно надеялись на российскую помощь. Президент продолжал повторять свой предвыборный тезис о выхо­де из кризиса на путях восстановления разорванных хозяйственных свя­зей между государствами СНГ. Причины неудачи в налаживании тесных экономических, финансовых отношений Беларуси и России Лукашенко видел в недостатке решительности и политической воли руководите­лей государств, других высших чиновников.

В интервью московскому тележурналисту А. Караулову президент очень хотел понравиться россиянам. Он заявил о готовности «воссоедине­ния с Россией», ссылаясь на 80% населения, якобы поддерживающих эту идею, употреблял выражения «старший брат», «мы, русский народ» и др.

В свою очередь у России тоже не было каких-то четких представ­лений о том, как строить отношения с Беларусью при новом руководс­тве. Может быть, поэтому первый визит Лукашенко в Москву в начале августа оказался только ознакомительным. Публично высказанное бело­русским президентом стремление к объединению с Россией встретило довольно прохладную реакцию в Москве. Неожиданно оказалось, что его преданность интеграции имеет в Москве невысокую цену.

Единственным практическим результатом визита стал фактичес­ки крах проекта объединения денежных систем. Президентские выборы закончились, и обе стороны вернулись из сферы пропаганды в область реальной политики. Россия впервые жестко поставила вопрос о выплате огромного долга за энергоресурсы под угрозой приостановки поставок топлива. Стало совершенно очевидно, что на тот момент углубление интеграции с Беларусью не является внешнеполитическим приоритетом для России.

Выявилась и психологическая несовместимость «человека из народа» и московской высшей номенклатуры. Приемы, эффективные в общении с народом, оказались неуместными при встречах с политическим истеблиш­ментом. В Москве на Лукашенко, не скрывая, смотрели сверху вниз.