Александр Пушкин: близкая эпоха

Это пушкинское выражение «в дыму столетий» очень понравилось Вяземскому, понравилось так, что Пушкин убрал строку с этим выражением из окончательного варианта послания к Жуковскому и передал Петру Андреевичу в бессрочную аренду.

Заканчивая вечером, часов в десять, работать в своем кабинете, Николай Михайлович Карамзин шел пить чай в кругу семейства, и вот в этот момент к нему можно было наведываться, что Пушкин и делал. Он любил уютную атмосферу в гостиной Карамзиных: на круглом столе стоял большой кипящий самовар, Екатерина Андреевна Карамзина спокойно так, неторопливо, по-домашнему разливала чай – возможно, этого тепла и уюта поэту недоставало в детстве… Александр вполне освоился в этом доме и даже назначал там встречи Жуковскому: «Скажи, не будешь ли сегодня с Карамзиным, с Карамзиной? – На всякий случай ожидаю…»

И последнее притягательное место на Фонтанке в этом периоде: в феврале 1819 года на том же, нечетном берегу Фонтанки, в доме около Семеновского моста, Пушкин знакомится с Анной Керн на вечере у Олениных[40].

В тот вечер у Олениных играли в фанты. Иван Андреевич Крылов должен был проделать нечто отвратительно гимнастическое – залезть под стол. Не очень гуманно требовать от рекордсмена Европы по поеданию блинов и макарон, человека изрядных размеров и солидной одышки, складываться в духе хатха-йоги. Анна Керн заливалась хохотом, глядя на пыхтевшего, раскрасневшегося баснописца, и не замечала молодого невысокого человека со смуглым лицом и странной шевелюрой, который нарезал вокруг нее круги. Тем временем Крылов выпросил у милосердной аудитории разрешение вместо гимнастического эквилибра сочинить экспромтом басню и через несколько мгновений уже декламировал:

Осел был самых честных правил!..

Теперь уже Пушкин, настойчиво нарезавший круги вокруг молодой симпатичной барышни, навострил уши – уж больно хороша была строка. Крылов в тот день басню («Осел и мужик») не доделает, но по первой строке они с Пушкиным договорятся: если сказать про кого-нибудь, что он самых честных правил, то это значит, что человек осел. Куда потом переместится у Александра Сергеевича большая часть этой исторической строки, все мы знаем.

Следующей задание в фанты получила Анна Петровна – ей надо было изображать Клеопатру. Схватив корзинку с цветами и выпрямив по-царски спину, Анна неторопливо прохаживалась вдоль колонн. Единственное, чего не знала Анна Керн, – как показать, что на самом деле под цветами в корзинке у Клеопатры ядовитые змеи. И тут к ней подваливают двое молодых людей – Пушкин с ее кузеном Александром Полторацким. И автор оды «Вольность», пытаясь пошутить, спрашивает по-французски, указывая то на кузена, то на корзину: «Я прав, что этому господину придется играть роль аспида?» Этот вечер, это явление – Клеопатры с корзинкой с цветами и аспидами – Пушкин и воспел в популярном стихотворении «Я помню чудное мгновенье…» шестью годами позже в Тригорском, когда снова встретил Анну Петровну Керн, только уже без корзинки с аспидами.

Пораженный Анной Петровной Керн, Пушкин заболевает, хотя и без этого каждый петербургский год организм поэта обязательно зимой находил болезнь.

И наоборот. Говорили: Пушкин заболел, зима наступила.

Болезни по плану и «Зеленая лампа»

Конец 1817 и начало 1818 годов – первая зимняя петербургская болезнь поэта. Появляется время прочитать только что вышедшие восемь томов Истории государства Российского.

«В этой прозе гораздо более поэзии, чем в поэме Хераскова».

Так Пушкин сталкивает лбами двух русских классиков, отлеживаясь в своей комнатушке у Калинкина моста (несмотря на то, что цензура в эти годы запрещала осуждать стихи действительного тайного советника Михаила Хераскова).

Одна из приятельниц поэта, чтобы навестить больного, переоделась гусаром – по-другому было никак. Дядька Пушкина, Никита Козлов, получил на тот счет строжайшие инструкции: женщин к больному Александру не пускать! Ну а гусара-то разве можно не пустить?

Звали барышню-гусара, проникшую и к Пушкину, и в историю, Елизаветой Шот-Шедель. Под воздействием этого пришествия Пушкин напишет:

…В минуты мрачные болезни роковой
Ты ль, дева нежная, стояла надо мной
В одежде воина с неловкостью приятной?..

«С неловкостью приятной» мог сказать в России только Пушкин.