Александр Пушкин: близкая эпоха

терминологии это 3D-экспозиция – создавала объемное восприятие показываемой картинки благодаря специальному оптическому оборудованию и умело подобранному освещению. Демонстрировались виды Берлина, Гамбурга, Рима, Вены…

Еще одна инсталляция выставлялась в парадной анфиладе особняка – это панорама «Сценография Иерусалима и святых мест, окрест его лежащих» итальянского художника и архитектора Анжело Тозелли, приглашенного в Россию дирекцией императорских театров делать декорации для балетов Дидло – в помощь Пьетро Гонзаго (в Италии у Тозелли учился Орест Кипренский). В этой панораме Тозелли впервые применил звуковое оформление – журчание воды. Билет у Тонзелли стоил в два ^г раза дороже, чем у Сура, – не иначе как за журчание.

Ну и раз уж заговорили о журчании воды, вспомним, что во время разрушительного наводнения 1824 года Исаакиевская площадь была затоплена по первые этажи зданий.

Любая трагедия тут же обрастает легендами, анекдотами и литературными текстами. Вот и стала ходить по городу байка, что некто Яковлев, мирно гулявший на площади, увидев стремительный набег воды, быстро сориентировался и взобрался на скульптуру одного из львов – спасибо зарядке – возле дома Лобанова-Ростовского. Конечно, это стало известно Пушкину:

Тогда, на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений…

Как бы там ни было, семья Лобановых-Ростовских оказалась в долгах – доходы не перекрыли затраты; ошиблась в расчетах и прогнозах супруга князя Клеопатра. За четыре месяца до наводнения первые два этажа особняка были сданы Военному министерству. А в 1828 году библиофил и коллекционер Лобанов-Ростовский, почувствовав, что чем дальше, тем больше нарастает долг, решил разыграть дом в лотерею, выпустив миллион лотерейных билетов номиналом в один рубль. Один из купивших билет должен был, по задумке князя, стать новым владельцем особняка. Но Николай I запретил эту аферу и предложил князю продать свой дом в казну, но только вместе с уникальной библиотекой, которую всю жизнь собирал Александр Яковлевич. Стоимость сделки составила тот же миллион рублей ассигнациями. А за уступку ценной библиотеки Лобанову-Ростовскому, чтобы не переживал, была назначена пожизненная пенсия.

Люди тогда умели договариваться.

После Октябрьской революции примерно в течение 50 лет в этом здании размещалась школа, менявшая свои номера. С начала войны за ней закрепился № 239 – это та самая знаменитая школа, правда, физико-математической она станет с 1961 года. Впрочем, вскоре школа уступила место Проектному институту и переехала в другое место. А в начале XXI века здесь конечно же открылся отель.

Историческая справка:

В ноябре 1824 года в Петербурге вода поднялась выше 410 сантиметров над уровнем ординара и затопила практически весь город. Было полностью разрушено и повреждено более четырех тысяч домов. Количество утонувших сильно отличается в отчетах в диапазоне от 200 до 2000 человек (многие пропали без вести, так как тела утонувших были унесены водой в Финский залив).

Такое вот резюме у дома со львами.

Ну а мы с вами отбили Александра Сергеевича от сибирской равнины и отправили в южную ссылку. Посмотрим потом, как ему там жилось. Тепло ли на южных берегах. И было ли доброе попечительство, как заказывал император.

Глава 6 Театр

Новая одержимость

– Держите себя в руках! Перестаньте петь! – обратился доктор к секретарю.

По всему было видно, что секретарь и сам бы отдал что угодно, чтобы перестать петь, да перестать-то он не мог!..

Если у Михаила Булгакова персонажи болели пением и не могли отделаться от перманентного исполнения вокальных миниатюр, то молодой Пушкин стал свидетелем в Петербурге другой массовой болезни, гипнотической страсти и одержимости: театр.