Александр Розов

 - Во-первых, не слишком, - ответил Поул, - запас хода у этих 50-футовых лодок может превышать 1500 миль на экономичной скорости. Во-вторых, этим шутникам не надо к берегу. Я думаю, где-то в полусотне миль друзья встретят их. Просто другой корабль.

 - Fuck... - буркнул полковник.

 ...

 Это же время 8 утра 11 декабря. Акватория к югу от Американского перешейка.

 Поул Бэйкон, в общем, не ошибся. Друзья встретили их на ВОЗДУШНОМ корабле: на дирижабле "Пандора-До". Овальная туша, которая идеально вписалась бы в габариты футбольного поля, зависла в метре над водой, и маленький "У-галеон" всплыл под ней, оставаясь незаметным для любого постороннего наблюдателя, а дальше, экипаж мини-субмарины просто перешел на борт дирижабля, предварительно включив на мониторе программу автопилота, и задраив за собой люк. Через минуту мини-субмарина, теперь ставшая дроном, тихо погрузилась на 20 метров, и двинулась экономичным ходом по направлению к назначенной плавбазе. После этого, дирижабль набрал высоту, и ушел обратно к экологической тусовке около костариканских островов Кокос.

 На ходовом мостике капитан Бокасса (примерно 30-летний карибский негр, похожий, между прочим, скорее не на центральноафриканского императора Жана Бокассу, а на угандийского диктатора Уме-Иди Амина), уже собрался расслабиться после удачного скрытного эвакуационного маневра, когда зазвонил интерком, после чего у капитана состоялся короткий диалог с дежурным сотрудником радиорубки дирижабля.

 - Кэп, тебя требует Моника Альба, майор разведки Коста-Рики, говорит: срочно.

 - Говоришь: Моника Альба? Ладно. А где она?

 - Она у острова Кокос на борту сторожевика береговой охраны.

 - Ясно. Передай, что я буду там через час. Прилечу на вироплане.

 ...

 Часом позже. 9 утра 11 декабря. Акватория острова Кокос.

 Океанская поверхность сейчас выглядела, как безграничная и немного мятая скатерть окраски индиго с блестками. 110-футовый сторожевик среди эко-парусников и легких гидропланов выглядел, как эпический гадкий утенок среди фламинго и колибри. Хотя, наиболее нелепо выглядел не этот костариканский сторожевик, а конвертоплан США, который оставался пока на площадке лимонно-желтого понтонного хелипорта. Самыми внушительными плавучими объектами тут были: 400-футовый монолитный тримаран "Мидгардсорм", и 300-футовый парусный тетрамаран "Туларум"... Но, Эла Бокассу, подлетавшего на легком вироплане, интересовал сейчас гадкий утенок - сторожевик.

 Вироплан - меганезийская гибридная роторно-крылатая машина размером с обычный семейный автомобиль, спроектированная для диверсионных рейдов в открытом море, годилась для визита на сторожевик. Подлетая, Бокасса запросил по радио разрешение лэндинга на палубу и, после утвердительного ответа, посадил вироплан в центр круга разметки. Моника Альба встретила гостя прямо там. Это оказалась метиска лет 40, и с характерной военной выправкой, но одетая в цивильный костюм.

 - Я рада, что вы быстро прибыли, сеньор Бокасса. Идемте в медпункт.

 - Как скажете, сеньора Альба.

 - Следуйте за мной, - распорядилась она, и зашагала к внутреннему трапу.

 Медпункт был очень просторным для корабля такого некрупного размера и, в общем, понятно почему. Береговая охрана здесь нередко имеет дело с результатами массовых глупостей туристов, вообразивших себя профи-мореходами, так что дюжина персон с однотипными травмами могут вместе угодить на больничные койки. Сейчас здесь был единственный пациент: Текла Мурилло (или Теа Фернандес, или Тереза Мендоса). Ее состояние определялось, как нейротоксическая кома. И, за ее бессознательное тело, с ожесточением боролись две команды.

 С кубинской стороны: Лопе Мурилло - сводный брат и Анис Ортис - кузина.

 С американской стороны: агент Дороти Монтанар и спец-атташе Кастор Хилл.

 Еще присутствовал костариканский военврач и три журналиста-стрингера из США.

 Двое кубинских родственников развлекались, произнося в адрес оппонентов грубые и тщательно сконструированные оскорбления на испано-креольском. Время от времени, военврачу надоедало слушать вариации на тему "chupeme chungo", и он ультимативно предлагал кубинцам заткнуться (причем использовал ту же лексику, что и они). Тогда наступали несколько минут относительной тишины. А затем цикл повторялся.

 Моника Альба прервала очередной цикл жестким приказом:

 - Всем, кроме доктора Зуриты: заткнуться и выти отсюда!

 - Но майор... - начал было атташе Хилл.

 - ...Здесь медпункт, а не вокзал! Выметайтесь! - перебила Альба и затем, когда дверь закрылась за двумя американцами и двумя кубинцами, предложила:

 - Док Зурита, кэп Бокасса, присаживайтесь, и давайте обсудим.

 - Вообще-то, обсуждать при посторонних... - с сомнением произнес военврач.

 - Видите ли, док, - ответила майор, - дело в том, что кэп Бокасса может знать что-то о причинах состояния пациентки, значит, он не совсем посторонний.