Александровскiе кадеты. Том 1

Замок заперт не был, вниз вела узкая крутая лестница.

– Это в подвал, ещё не в потерну, – предупредил Ниткин. Держался он, надо сказать, молодцом. – А в потерну вот тут…

И точно. Именно там, где Петя аккуратно изобразил на плане дверной проём по всем правилам архитектурной науки, они нашли спуск вниз, закрытый совершенно неприметной дверцей. Не то чтобы она была потайной, но пряталась в настоящем лабиринте идущих сверху труб, вентилей и кранов, и её легко можно было принять за часть стены или в лучшем случае – за панель, прикрывавшую слияние фановых труб.

– Не заперто, – выдохнул Лев. – Ну, пошли!..

– А-а з-зачем? Мы же вход хотели проверить?.. – заколебался Петя.

– Да ладно тебе! А вдруг это ещё не в потерну? Мы быстро!

И Лев стремительно юркнул в узкую щель.

Петя побелел, заморгал, сжал кулаки – но всё-таки шагнул следом.

Открылись неоштукатуренные кирпичные стены, серые швы раствора – словно росчерки огромной паутины, оплетшей всё вокруг.

Света тут не было, по ступеням и сводчатому потолку запрыгал луч фонаря в руках Бобровского.

– Старая какая кладка… – шепнул Петя. – Совсем-совсем старая… это не когда корпус строили, точно. Гляди!

На боку одного из кирпичей красовалось выдавленное ещё до обжига клеймо; ясно читалось: «Годъ 1796».

– Всё точно. При государе Павле Петровиче строено, – выдохнул Фёдор.

– Когда и другие ходы проложили, – донёсся снизу глухой голос Льва.

Осторожно спустились на один марш.

– А вот тут, гляди, ещё древнее. – Петя быстро наложил листок бумаги на кирпичный бок, энергично зашоркал карандашом. – Скопирую клеймо… потом посмотрим… но это как бы не Петра Алексеевича время…

– Чего встали? – показался Бобровский. – Идите сюда, глядите, что тут!

Спустились – и оказались в том самом сводчатом коридоре. Только с одной стороны его запирала толстая ржавая решётка, словно явившись сюда из застенков испанской инквизиции.

– Посвети! – азартно зашептал вдруг Петя, склоняясь над могучим замком, покрытым густым слоем ржавчины. – Эге! Да его отпирали!

– Да наверняка, – не понял Федя. – А что тут такого? Если кто-то ходит, значит, и отпирает!

– «Такого» тут то, что галерея эта куда-то ведёт. Если б шла прямо… ну, куда-то к Варшавскому вокзалу получится. И она не завалена, раз решётка эта на месте и замок в порядке. Значит, есть там и ход, есть и выход!

– А я что говорил?! – враз надулся Бобровский.

– Да ничего ты не говорил!..

– Ладно, Слон, не злись! Пошли посмотрим!..

– Куда? Чего тут смотреть?

– Ну а вдруг найдём… ту самую шимозу?

– Шимоза, – Петя нервно поправил очки, – если тут и была, так давно уже нет.

– Всё равно! Пошли поглядим!

Пошли. Луч света прыгал по кирпичным сводам, пахло затхлостью и сыростью. По сторонам попалось несколько дверей, таких же, как Федя с Бобровским уже видали (и за одной из каких прятались), но все – наглухо запертые. Петя буквально обнюхал каждую из замочных скважин, с важным видом объявив, что, дескать, все их недавно смазывали.

– Во! Во! – аж запрыгал Лёвка. – Раз смазывали – значит, ходят!

– Это мы и так знаем, – буркнул Фёдор. – И вообще, пошли назад. Что хотели, увидели. Проверили. Ход есть. Незапертый. Ворочаемся.

Лев согласно кивнул, однако Петя Ниткин весь дрожал – но не от страха, а словно пойнтер, почуяв дичь.

– Погодите, погодите… тут же срисовать надо, скопировать…

– Ну, Нитка, ты даёшь! Халдеи за шкирку взять могут, а он – «скопировать»! Нет уж, Слон прав, пошли!..

В общем, насилу вытащили Петю наверх.

На обратном пути спрятали мешок с припасами – в надёжном хорошем месте, в нише у самого пола. Если не знать – нипочём не догадаешься, что там лежит туго набитая сума.

И, поднявшись, совсем уже было решили, что дело в шляпе, как – ба! – у входа на чёрную лестницу столкнулись с самим Ильёй Андреевичем Положинцевым.

Учитель физики, само собой, облачён был в форменный сюртук, отчего-то расстёгнутый, и под полой Федя заметил внушительную кобуру. Деревянную, не как обычно.

– О! Господа кадеты и мой лучший ученик господин Ниткин! – обрадовался Илья Андреевич. – А позвольте спросить, господа, что это вы здесь делаете?

– Направляемся на поверку, господин преподаватель! – не растерялся Лев Бобровский.

Учитель физики прищурился.

– Н-да? Что направляетесь на поверку – это хорошо, это правильно. А вот что вы делали так далеко от помещений своей роты? И что это у вас за бумаги, кадет Ниткин? Не позволите взглянуть?

Лев побледнел, Федя мысленно застонал. Ах, Петька, вот уж дубина стоеросовая, хоть и друг! Тащил бумажки свои с клеймами прямо в руках!..

– Осмелюсь доложить, господин преподаватель, собирал материал для работы об истории корпуса! – вдруг бойко отбарабанил Ниткин. – С разрешения госпожи преподавателя Шульц!

– Ах да, конечно! – вдруг широко улыбнулся Илья Андреевич. – Ну да, как я мог забыть – конкурс же объявлен!.. Рад, рад, что вы, Пётр, решили принять участие. Надеюсь, на ваши успехи в моём классе это не повлияет, а то, право же, обижусь, честное слово, обижусь! – И он рассмеялся. – А вы, господа, очевидно, помогали товарищу?