Аленький цветочек для чудовища

– Хуже! Там какая-то сложная махинация с сортами нарисовалась. Бабушка рассказывала, что есть сорт, поразительно похожий на «Полечку», вывел его какой-то заграничный селекционер, сорт редкий, размножается крайне плохо, потому и продается просто за баснословные деньги. А так, если посмотреть, то один в один с «Полечкой» твоей бабушки.

«А ведь «Полечка» размножается великолепно, – прикинула в уме Полина. – От каждого листика в первую волну у нее получается дать от пяти до десяти деток. И все они крепенькие и здоровенькие. А потом с листика можно было снять еще вторую волну деток, а при удаче так и третью. Кроме того, процент спорта среди этих деток был ничтожно мал, фактически он стремился к нулю. И, значит, кто получит в свои руки маточный кустик «Полечки», тот сможет сказочно на ней обогатиться, выдавая простенькую «Полечку» за иноземный и страшно дорогой сорт».

– А как он назывался – тот сорт?

– Об этом тебе лучше спросить дам из клуба любителей фиалок. Они с удовольствием тебе все объяснят. А я, извини, не специалист в таких вопросах.

– Но «Полечка» сейчас у Постригача?

– Я отдала фиалку ему. А уж что он с ней сделал, то мне неведомо. Но твоя бабушка совершенно справедливо опасалась, что окажется в центре этой махинации.

– То есть получается, что раз бабушка этот сорт еще не зарегистрировала, то он вроде бы и есть, но его вроде бы и нету.

О существовании «Полечки» знал лишь узкий круг знакомых бабушки. И кто-то из числа этих людей задумал недоброе. Но кто? Этого Полина понять не могла. И еще она никак не могла взять в толк, почему ей по-прежнему продолжает казаться, что еще сегодня утром она видела яичный желток бабушкиной любимицы «Полечки» где-то среди других фиалок? Такого просто не могло быть. Это была цветная галлюцинация, мираж, обман зрения. Цветок давно находится в руках у дяди Постригача. К нему и надо ехать.

Глава 7

Вернувшись после разговора с Зинаидой Игоревной к себе домой, девушка обнаружила там незнакомого молодого человека. А встречать ее выбежал небольшой черно-пегий в крапе спаниель. Его уши смешно развевались, пока он прыгал вокруг Полины, радуясь ее приходу. Все люди для этого пса были лучшими друзьями. И тот факт, что он Полину совсем еще не знал, роли не играл. Все равно – человек, все равно – друг. Друг пришел! Уррр-а-а!

– Барон, рядом!

И Барон, виновато помахивая остатком хвоста, вот, мол, видишь, не по своей воле от тебя ухожу, приказ должен выполнить, устроился у левой ноги своего хозяина. Но с Полины он своих умных карих глаз не сводил, готовый по одному ее знаку вновь бежать и ласкаться.

– Какой славный песик, – похвалила Полина собаку. – Это ведь русский спаниель?

– Да. Русский охотничий. А меня зовут Саша. Меня Женя позвал вам на помощь.

– Он мне говорил. А где сам Женя?

– Он пошел посмотреть, что там с машиной. Сейчас придет.

Полина кивнула. Гость с собакой ей понравился. У Саши было хорошее чистое лицо, открытый взгляд, и было как-то сразу ясно, что этот человек не подведет.

– У меня со всей этой историей в голове настоящая чехарда, – пожаловалась девушка. – Мысли так и скачут вприсядку.

– Это и неудивительно. Женя вкратце мне уже описал, что тут у вас произошло.

– Ой, и не только тут! Но и там! И в училище!

И Полина принялась выкладывать свою историю очередному слушателю, и сама не помнила, в который раз за сегодняшний день ей приходится повторять одно и то же. Но Саша слушал внимательно. И даже Барон не шумел. Он просто ходил туда-сюда по квартире, все обнюхивал, изучал. Запахи были разные. Пахло людьми. Очень слабо, почти незаметно, пахло котом. И был еще один запах, от которого у Барона шерсть встала дыбом на загривке. От избытка чувств пес даже слегка зарычал.

– Наверное, запах нашего Барсика чует, – отреагировала Полина. – Надо же! Барсика уже почти год как нету, а запах остался, выходит?

Умел бы Барон говорить, он бы симпатичной девушке объяснил, в чем дело. Запах-то от кота остался. Но сейчас дело тут было совсем в другом. На котов Барон привычно не реагировал. В отличие от других собак, никакой вражды к этим хвостатым Барон никогда не испытывал. В детстве он даже пытался с ними дружить, для чего приглашал их поиграть в пятнашки-догоняшки. Но кошки почему-то упорно все заигрывания Барона с ними принимали исключительно за угрозу, в ответ на его добрые намерения кошки шипели, скалили зубы, а в худшем случае вообще убегали. И убедившись в полной несостоятельности этой своей затеи, поиграть с кошками в пятнашки, Барон пытаться дружить с ними перестал. И с тех пор сделался к кошкам совершенно равнодушен. Зачем ему существа, от которых никакого толку?

Нет, совсем другой запах чувствовал сейчас Барон. И его хозяин прекрасно знал, что это за запах.

– У вас в семье есть знакомые врачи-ветеринары?

– Ветеринары? – засмеялась Полина. – Нет. И с чего ты это взял?

– Барон ведет себя так, словно бы учуял запах собачьей клиники. Когда к нам приезжает ветеринар, чтобы поставить ему прививку, или я везу собаку в лечебницу, то он выглядит именно так, как сейчас.

Полина покачала головой.