Альфа Ориона. Миссия «Венера»

Эдик топтался в проходе. К счастью, дожидаться пришлось недолго. За неполных два месяца Мишка изрядно поднаторел, и теперь на бортовой журнал у него уходило не больше четверти часа, на карту – и вовсе считаные минуты.

– Я готов, – Мишка подошел к Эдику. Они направились к лестнице, но Юра окликнул их:

– Эй, не хотите присоединиться? У нас намечается необычный сеанс связи. В эфире будут обе «Венеры» сразу.

– Ничего себе! – отозвался Мишка.

– Конечно хотим! – тут же подхватил Эдик.

Они уселись в кресла и стали ждать. Мишка негромко рассказывал, какой путь успели проделать спускаемые аппараты. Эдик рассматривал карту. Он впервые обратил на нее столь пристальное внимание.

Красные точки змейкой тянулись с севера на юг, петляя и переползая с одного полушария на другое. Порой они собирались в небольшие группы, обозначая места, где «Венера 1» останавливалась на некоторое время. Там же обычно появлялись крохотные звездочки – так Мишка стал обозначать выходы космонавтов на поверхность. Другие точки стояли друг от друга на приличном расстоянии. Эти переходы посадочный модуль делал без остановок. Самые длинные из них проходились воздухом. Для наглядности Мишка соединил точки линией. Так, глядя на карту, не приходилось угадывать последовательность событий.

Синие точки вместе с соединяющей их линией напоминали неаккуратно смотанный клубок ниток. «Венера 2» дважды обогнула планету вдоль экватора, поднялась в средние широты северного полушария, спустилась на юг, снова вернулась на север… В последние дни дирижабль в очередной раз оказался на юге. Дрейфуя над равниной Лавинии, он впервые пересекся с «Венерой 1». Точнее, пересекся бы, если бы два аппарата не отделяло друг от друга около 50 километров плотной венерианской атмосферы. Как раз такое расположение позволяло провести совместный сеанс связи, и Юра, естественно, этим воспользовался.

– Говорит «Альфа Ориона». «Венера 1», «Венера 2», ответьте.

– Говорит «Венера 1». «Альфа Ориона», слышу вас хорошо! – живо отреагировал Леша.

– Говорит «Венера 2». «Альфа Ориона», слышу вас хорошо! – повторил за ним Саша.

– «Венера 1», доложите обстановку.

Леша коротко отрапортовал о состоянии основных систем посадочного модуля. Тот же вопрос Юра адресовал на дирижабль. Прозвучал аналогичный ответ.

– Ну, ребята, какие новости? – поинтересовался командир. – Как настроение? Как погода?

– Настроение бодрое! За бортом, как всегда, туман, – отозвался Саша.

– Мы попытались спуститься на несколько километров, – прервала его пространные рассуждения Настя. – Хотели провести измерения ниже уровня облаков. Но там нас накрыл очередной тропический ливень. Эти ужасные дожди не дают нам покоя.

Эдик толкнул Мишку локтем и прошипел в самое ухо:

– Еще бы. Кислотный ливень – это тебе не летний дождик за окном Квадрантиды…

А Настя со вздохом продолжила:

– Ни одна попытка пролететь ниже облаков пока не закончилась удачно. Я уж не знаю: мы такие везучие или дожди на этой планете вообще никогда не заканчиваются.

– Еще как заканчиваются, – недовольно проворчал Никита. – На нас венерианское небо пока не проронило ни капли.

– Разумеется, до вас они не доходят, – фыркнула Настя. – Ничего удивительного. У вас такие температуры! Испаряются металлы. Что говорить о какой-то там серной кислоте.

– Ох, Настенька, не напоминай, – трагически простонал Леша. – Весь маршрут пришлось пересматривать: очень уж неохота снова оказаться среди этих металлических сугробов.

Мишка с интересом ловил каждое слово. По обыкновению, старался не мешать. Но, как только появилась возможность, осторожно спросил:

– А как же «капли концентрированной серной кислоты», которые «с шипением падают на раскаленные камни»? Получается, все это выдумки?

– Чистой воды, – подтвердила Настя. – Серная кислота испаряется при температуре около 320 градусов. На высоте 19–20 километров дожди, может, и есть. Ниже – едва ли.

– Тогда, наверное, можно опуститься под них? – предположил Мишка.

– Можно, но не на этой машине, – ответил Саша.

– Почему?

– Это же очевидно: летная высота для нашего дирижабля – 50 плюс-минус 10 километров. И даже такой относительно небольшой разброс создает серьезные перепады давления.

– К тому же для нас интересна именно эта часть атмосферы, – добавила Настя. – Здесь условия хоть как-то приближены к земным. Ниже давление и температура слишком велики. Вряд ли там когда-нибудь получится развернуть масштабную деятельность.

– Сейчас вы договоритесь: окажется, на поверхности и вовсе нечего делать, – процедил Никита. – А мы тем не менее работаем здесь второй месяц. И, кстати говоря, выяснили немало интересного.

– Никита, никто и не думал недооценивать вашу работу, – мягко вмешался Юра. – Вы добились колоссальных успехов.

– Это только начало, – проворчал Никита. – Мы только что зафиксировали сильнейшую сейсмоактивность. К северо-западу от равнины, похоже, начинается «венеротрясение». Сейчас уточним координаты и попробуем подобраться поближе. Вот тогда и поговорим о масштабной деятельности!

– Только без глупостей, – насторожился командир.