Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир

Десятью годами ранее он взялся за проект по продаже лампового масла в Финляндии, проект этот не принес тогда доходов, однако снабдил его некоторыми знаниями в области очистки нефти. Роберт сразу обратил внимание, как примитивно работали в Баку. Несомненно, знаменитая «бакинская грязь» могла стать чем-то великим и приносить прибыль, если только добывать ее более современными методами и лучше очищать, так он рассуждал, покупая свой завод по переработке нефти. Теперь же Роберт начал доказывать свою компетентность в этом вопросе. Нефть, очищенная на его заводе, обладала свойствами, превосходящими нефть конкурентов в разы. Роберт Нобель заявил о себе как «самый компетентный нефтепереработчик в Баку», пишет Дэниел Ергин в своей книге об истории нефти «Добыча».

Рафинированная нефть Нобеля вскоре положит конец широкому импорту американского керосина для ламп в темной по-зимнему России. В те времена на мировом рынке нефть фигурировала почти исключительно как сырье для керосиновых ламп. Тогда человечество делало лишь первые шаги в эпоху ископаемого топлива, которая в XXI веке привела к климатическому кризису⁷.

По опыту Людвиг знал, что бизнес-идеи Роберта надо воспринимать с осторожностью, но на этот раз он отреагировал совсем не так сдержанно, особенно когда Роберт рассказал, что нашел отличную собственную нефть. В канун нового, 1875 года Людвиг писал Альфреду:

«Я всегда думаю, что мы, то есть ты и я, должны бы вместе поехать туда и посмотреть, не можем ли мы каким-то образом помочь ему. Нам-то удалось обрести независимость, и наш долг помочь Роберту добиться того же. Посему подумай о поездке в Баку»⁸.

Немалую часть года Людвиг будет размышлять над тем, как доставлять нефть Роберта в Центральную Россию. Ребром встала и проблема финансирования, требовалось раздобыть пару миллионов рублей, чтобы запустить нефтяное производство. Может быть, Альфред знает каких-нибудь иностранных капиталистов? «Впрочем, в мои намерения не входит нагружать тебя вопросом добывания денег», – писал он Альфреду⁹.

В тот год Людвиг дважды ездил на Кавказ, но младшего брата он так и не сумел вытащить с собой. Людвига это огорчало. «Ты что, поклялся никогда больше не возвращаться в Россию?» – в отчаянии спрашивает он Альфреда¹⁰.

Нежелание Альфреда посетить Санкт-Петербург стало для братьев болезненной темой. Людвигу трудно было пережить тот факт, что брат возвращался в город детства только один раз, и то наспех, похоже, спонтанно, в тот момент, когда сам Людвиг был в отъезде¹¹. Людвиг без конца бередил рану, словно пытаясь найти объяснение, которое бы его устроило. Сам он навещал Альфреда не меньше одного раза в год с тех пор, как брат обзавелся собственным домом в Париже. Похоже, Людвиг считал, что отсутствие ответных визитов объясняется тяжелыми воспоминаниями. Он просил брата доставить ему счастье «предложить тебе веселые и счастливые дни в Петербурге, в том городе, который… принес так много горечи в те последние годы, проведенные тобой здесь»¹².

В Швеции Людвиг Нобель стал тем временем самым известным из братьев. Шведские газеты писали длинные статьи об обходительном директоре огромного оружейного завода с тысячами рабочих в Санкт-Петербурге. Роберта и Альфреда в шведском публичном пространстве обычно упоминали как братьев Людвига или как «других» сыновей Иммануила Нобеля¹³.

Однако это отношение начало меняться, чего не мог не заметить Людвиг. Он не скрывал, как ему нравятся дела Роберта, который «достиг блестящих результатов» со своей нефтью. Однако Людвиг имел тенденцию подавать свое участие в нефтяных проектах брата как своего рода благотворительность, как братское самопожертвование с целью поддержать Роберта и «вернуть ему прежний уровень жизни»¹⁴.

Репутация Альфреда также укрепилась на волне его коммерческих успехов. Случалось, что Людвиг и Альфред сравнивали свою прибыль, и в письмах стали проскальзывать нотки соперничества. К тому же в январе 1877 года Альфред Нобель получил из рук президента Франции Мак-Магона орден Почетного легиона. Орден этот он принял со смешанными чувствами. «Ты спрашиваешь, имею ли я слабость к наградам, конечно же нет, однако я начал собирать такого рода побрякушки, пока занимаюсь внедрением взрывчатых веществ в военных целях, и тем самым мне они на пользу», – писал он в письме своему компаньону Смитту. Такие разрешения «легче получить, когда можешь доказать, что другие правительства уже сочли дело достойным наград»¹⁵.