Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир

От центра Парижа до Севрана можно добраться на электричке за 20 минут. Туманным днем в середине ноября 2015 года я отправляюсь туда. Там якобы сохранилось самое любимое место Альфреда Нобеля – лаборатория, которой он так гордился. За окнами пролетают расписанные граффити бетонные стены, то и дело мелькают останки сгоревших машин, и вот наконец поезд тормозит у красивого здания железнодорожной станции Севран – одного из немногих зданий, сохранившихся со времен Альфреда Нобеля.

Пригород разросся – от 300 жителей тогда до 50 000 сегодня. Уровень безработицы достигает 19 процентов, а количество насильственных преступлений в три раза выше, чем в целом по стране. Бедность и маргинализация принимают такие размеры, что мэр Севрана устроил несколько лет назад голодовку в палатке перед зданием Национального собрания, требуя повышения государственных пособий для проблемных районов Франции.

Кроме того, Севран относится к тем местам во Франции, где идет активная вербовка исламистов. В последний год французские органы безопасности усилили слежку. И не без причин. На следующий день после моего визита Париж сотрясут шесть скоординированных взрывов, организованных исламистами. Они унесут жизни 130 человек.

Собственность Альфреда Нобеля расположена в самом центре Севрана. После продажи жилой дом стал конторой муниципалитета, и остается в этом качестве до сих пор. Мемориальная четырехугольная гравированная металлическая табличка на стене в честь бывшего владельца здания. Я огибаю полукруглый выступ, где у Нобеля была бильярдная, а у муниципалитета Севрана сейчас зал торжественной регистрации браков. Позади, за зеленым забором, скрывается любимая лаборатория Альфреда Нобеля.

Здание обветшало. На фасаде кое-где обвалились кирпичи, разбитые окна заложены фанерными панелями разных оттенков. Пробравшись через дикие заросли сорняков к полуоткрытой железной двери на задней стороне, я осторожно вхожу внутрь. Потрескавшийся цементный пол усыпан осколками оконного стекла и невероятным количеством всякого хлама – сломанные поддоны, колченогие стулья, покрытые слоем пыли банки от напитков и разорванные картонные коробки. С потолка свисают проржавевшие люминесцентные лампы.

Позднее сотрудник муниципалитета Севрана, ответственный за информационную работу, будет уверять меня, что лабораторию Альфреда Нобеля планируется отреставрировать в ближайшем будущем. «Думаю, Альфред сказал бы, как и я, – у вас есть более важные дела», – хочется мне ответить.

Здесь Альфред Нобель предполагал реализовать все свои мечты. Этого не произошло. Я спотыкаюсь о ржавый скелет допотопного компьютера. О XIX веке напоминает лишь обезображенное бюро темного дерева. Трудно не впасть в сентиментальность. Что же здесь произошло?

Понадобится еще немало времени, прежде чем у меня сложится целостная картина⁸¹.