Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир

Вопрос стоял в полный рост. За время, прошедшее с их последней встречи, напряженность между великими державами Европы нисколько не уменьшилась. Становилось все очевиднее, что политическая эквилибристика Бисмарка по созданию альянсов перестала выполнять свою стабилизирующую функцию, в первую очередь потому, что новый русский император Александр III относился к предложениям немецкого рейхсканцлера куда более осторожно, нежели его павший жертвой заговорщиков отец. Бисмарк исходил из того, что объединение России с Францией – вопрос времени, и делал все от него зависящее, чтобы оттянуть создание этого альянса. Но наступили иные времена. Стран, где крикливые националисты получали поддержку общественного мнения, становилось все больше, и никто, в особенности Бисмарк, не мог упустить из виду того факта, что военная риторика в большинстве стран обращалась против Германии. Особенно острая ситуация сложилась во Франции.

Альфред вместе с Бертой и Артуром фон Зутнер нанес визит своей подруге писательнице Жюльетте Адам, которая только что открыла новый салон на бульваре Мальзерб в Париже. Хозяйка принимала гостей в красном бархатном платье с длинным шлейфом, в высокой прическе сверкали бриллианты. К юному задору, по-прежнему сопутствующему 51-летней Жюльетте, добавилась нотка величественности. Берта фон Зутнер, семью годами моложе, нашла ее привлекательной.

В маленьком доме теснились писатели, художники, деловые люди и политики. Послушав разговоры, Берта пришла в полный ужас. Пламенная патриотка Жюльетта Адам стала к тому времени одним из наиболее влиятельных голосов во французской прессе, призывающих к реваншу против Германии. В своей газете La Nouvelle Revue она уже давно выступала за альянс между Францией и Россией. Берта заметила, что многие из гостей, похоже, согласны с хозяйкой. Она слышала, как они в эйфории утверждали, что долгожданная война уже не за горами. «Какой политический бред», – ужасалась задним числом Берта. Так «безнравственно и без всякой критики»⁹².

Несколько дней спустя чета фон Зутнер навестила писателя Альфонса Доде. Так Берта узнала, что, помимо сторонников войны, в Париже существует и организация за мир. Похожие пацифистские группировки, как оказалось, существовали в Англии и Италии, да и в других странах. «Эта новость придала мне энергии», – писала в своих мемуарах Берта фон Зутнер.

Когда ближе к весне они с Артуром вернулись в австрийское имение Харманнсдорф, она достала рукопись своей книги и добавила главу о международном сотрудничестве ради мира. «Если я не знала об этом, то полагала, что моим читателям тем более неизвестен этот новый феномен», – поясняла она потом.

Берта фон Зутнер больше не верила в то, что гонка вооружений может сдержать стремление развязать войну. Напротив, она пришла к выводу, что гонка вооружений грозит уничтожением всему человечеству. «Для величайшего блага человечества, эта популярная фраза, оправдывающая продолжение войны, утратит свой смысл, если после боя не останется не только ничего хорошего, но и самих людей», – писала она в своем добавлении к книге «Эпоха машин»⁹³.

Для величайшего блага человечества. Вечно эта фраза.

* * *

20 апреля 1887 года комиссар французской полиции был арестован на германской границе. Его подозревали в шпионаже. Французскому президенту Жюлю Греви удалось добиться освобождения комиссара, однако немецкий демарш вызвал взрыв националистических настроений и протестов, в результате правительству пришлось уйти в отставку. Когда в конце мая огласили список нового правительства, в нем на посту министра сельского хозяйства значился бессменный компаньон Альфреда Нобеля в течение двадцати лет – Поль Барб.

Еще в 1885 году Поля Барба избрали в Национальное собрание – от радикальных республиканцев. Предложение министерского портфеля заставило его мгновенно поменять команду и примкнуть к более центристски ориентированным оппортунистам. Радикалы сочли это бесхребетностью. «Для меня его избрание на эту должность весьма приятная новость, – писал Альфред Людвигу. – Таким образом сбылось мое предсказание, ибо я это предвидел с того самого дня, как его выбрали в палату. Он обладает лидерскими качествами, не увидеть которые может только слепой. Думаю, он вскоре станет премьер-министром, министром иностранных дел или военным министром – он прекрасно подходит на любой из этих трех постов. Не верь, что он бросит страну в неподготовленную войну; он не склонен нервничать и принимать поспешные решения, прекрасно умеет оценивать силу противника». В новом назначении Барба Альфред видел лишь светлые стороны. «Оно позволит мне, возможно, добиться прорыва здесь, несмотря на тупость и злую волю чиновников», – писал он в письме Людвигу⁹⁴.