Маленьким другом-расточителем был Фассин. Сцеври очень гордились тем, что, несмотря на все стоявшие перед ними препятствия, стали высокотехнологическим видом космосопроходцев. В классической среде обитания сцеври металлы практически отсутствовали. Любая руда, имевшаяся в подводном мире, обычно находилась под ледяным панцирем, глубоко запрятанная в недоступном ядре планеты, и сцеври довольствовались тем, что имелось, – тем, что падало с небес в виде метеоритов. Тем самым по своей эволюции сближались с насельниками газовых гигантов.
Выбраться в космос при таком дефиците сырья было ох как непросто, и сцеври полагали, что заслуживают немалого признания и уважения за подобную победу интеллекта над стесненными обстоятельствами. Аналогичные достижения на планете с кремниевой поверхностью были довольно обычными, вполне ожидаемыми и даже смехотворными. Сцеври называли существ с таких планет расточителями, хотя не высказывали этого им в лицо или в равнозначную часть тела.
– Прошу вас, о великий А из А, – сказала другая половина Кверсера-и-Джаната, – поясните вашу мысль.
Фассин подозревал: ему известно, что на уме у сцеври. Местный газовый гигант Нхуасте (со своей, конечно же, популяцией насельников), как и подавляющее большинство насельнических газовых гигантов, не особо приветствовал появление наблюдателей или кого-либо еще, кроме других насельников. Аумапил из Аумапила, вероятно, знал, куда держал путь Лейсикроф, и раз тот не воспользовался меркаторийским ходом (и, судя по всему, не имел намерения углубляться в космос на субсветовых скоростях), значит, скорее всего, отправился на свои поиски в то единственное место, куда в этой или в любой другой системе не имели доступа даже обладатели сказочных состояний, подкупавшие чиновников правительства, – к насельникам на газовый гигант.
– Я полагаю, что созидатели, которых искал наш общий друг, нашли новую нишу, но теперь уже не в космосе, а в газе. Вы понимаете? – сказал сцеври.
Даже через сферопереговорник в его голосе слышалось самодовольство.
– Созидатели? – переспросил Айсул.
– Знаем.
– Вот так.
Айсул выглядел удивленным.
– Правда? – спросил он.
– Бросьте вы скромничать! – пропел их хозяин, дернувшись, словно от щекотки, отчего по воде пошла волнистая рябь. – Конечно! Будто вы не знали. – Аумапил из Аумапила выдул воду из обоих своих концов. В нос Фассину ударил запах, отдаленно напоминающий гнилостное зловоние. – Я знаю, куда направился наш друг, а вы – нет. Но как только я окажусь на борту вашего корабля, я вам скажу, если вы возьмете меня с собой. Такие большие эти газовые гиганты. А у нас их, конечно, четыре. Кто-нибудь скажет: «Да кто же знает, где найдешь то, что ищешь?» – Сцеври взмахнул хвостом, и на Фассина полетели брызги. – А вы что скажете, господа?
Айсул посмотрел на Фассина и потихоньку наморщил свою мантию, что у насельников означало покачивание головой.
Уракапитан помолчал несколько мгновений, потом начал:
– Если мы возьмем вас с собой…
– Да нет, у меня есть собственный корабль! И вы внутри его!
– Из этого ничего не получится.
– У меня есть корабли поменьше. Много кораблей. Есть из чего выбрать.
– Это не имеет значения. Корабль должен быть нашим.
– Ну что ж… – сказал сцеври.
– Пассажиры путешествуют на наших условиях.
– И что это значит?
– Вы должны нам доверять.
– Это значит, что после каждого старта вас вырубают, вот что это значит, – сказал Айсул их хозяину; Кверсер-и-Джанат издали нечто вроде змеиного шипения. – А кроме того, – рассеянно добавил Айсул, – вы можете оказаться вовсе не там, куда намеревались попасть.
– Какой примитив! Конечно, я согласен!