Алгорифма

Неужто же сон Бога в грех вменился
Сновидцу? И я тоже согрешаю
Во сне, что здесь себе не разрешаю,
Там дозволяю — вот и объяснился

Феномен сна! В Эдем есть возвращенье
По пробужденью и греха прощенье
Как сна, война в котором бесконечна

Каина с Авелем, где хрип убитых
И рык где убивающих. Бог спит их.
Меч изострён. Стрела остроконечна.

ПОЭМА О ДАРАХ

Упрёк или слезу я всё равно чью
Не заслужу. Как мастерски Создатель
Вручил мне, ироничный наблюдатель,
Два дара сразу: книги вместе с ночью.

Весь этот град томов, преподнесённый
Глазам без света, что читают только
Во снах, ошеломил меня настолько,
Что я совсем опешил, потрясённый.

Но атласы, альбомы словари и
Тома без счёта стали недоступны,
Хоть наважденья их и неотступны,
Как манускрипты, что в Александрии

Пожрал пожар. От голода и жажды
Тантал страдал в Аиде, окружённый
Водою и плодами. Погружённый
В раздумья, не единожды, не дважды,

Стократ Тантал, бреду вдоль книжных полок
Слепой библиотеки бесконечной,
Порой снимая книгу без конечной
Цели прочесть что-либо: мрака полог.

На мир воззренья Запада, Востока
В рядах энциклопедии. Веками
Писалось то, что трогать лишь руками
Теперь могу, одаренный жестоко.

Вот символы, вот виды космогоний,
Династии, геральдика — всё это
В подарок для незрячего поэта!
Слепца какая дольше из агоний?

Свет, сладкий свет отныне мне заказан.
Со мной теперь и тросточка всегда та.
Я, представлявший Рай себе когда-то
Библиотекой, так зачем наказан?

Я знаю, некто, имя чьё — не случай,
Вновь так распорядится здесь вещами,
Что этот мой — чей тянут зуб клещами,
Да вытянуть не могут? — злополучай

Уже принял другой, по галереям
Бредущий, со священным страхом стены
Ощупывая — слепы все сластены
И гнусны все, вредящие евреям.

Кто из двоих поэму эту пишет,
Я вместе с тенью, тень вместе со мною?
Но ходит кто за плотию иною,
Мёртв заживо, хотя здоровьем пышет.

Анафема за то на нас обоих.
Мир этот изменяется и блекнет.
Надежды в нём для двух умом калек нет.
Как наказал Всевышний неслабо их!

МОРЕ

Юное море, море Одиссея,
Оно же — мусульманского Улисса —
Симбада-Морехода, тоже лиса!
Однако, вижу в нём во всей красе я

Эрика Рыжего и кабальеро,
Себя не выделявшего в толпе и
Элегии за раз и эпопеи
О родине творца. Ну, не карьера…

И море Трафальгара, что воспело
Историю Британии, чья слава
Воинственна, а как надменноглава!

Но вот оно опять волной вскипело…
Хвала твоим победам бесконечна,
Британия, вот только ты не вечна.

САМОУБИЙСТВО

Не покину ночную звезду,
Не покину и ночи, оставив
Итог дел на земле и доставив
Радость тем, кто клевещет за мзду.