Али. Жизнь

19 ноября 1986 года Али женился на Лонни на скромной церемонии перед небольшой группой друзей и родни в Луисвилле. На свадьбе присутствовали Лонни, Кэш, Одесса и Рахман.

Лонни было двадцать девять. Али было сорок четыре. Он начал жизнь с чистого листа: не только погружаясь в новый брак, но и заново приспосабливаясь к своему телу. Всю свою жизнь оно безропотно выполняло все, о чем бы ни просил хозяин. Он был неописуемо красив и силен. Молодым бойцом он порхал и уклонялся от опасности, жаля своих противников так быстро и точно, что казался неуязвимым. После вынужденного трехлетнего перерыва он потерял часть скорости, но воспользовался хитростью и силой, одолев Джорджа Формана. На последнем этапе своей боксерской карьеры он лишился ног, рефлексов, быстрых рук – лишился всего, кроме своей хитрости и готовности страдать и терпеть.

Теперь, когда тело не слушалось, когда его голос превратился в шепот, а ноги едва волочились, ему предстояло заново открыть себя.

54. «Он такой же человек, как и мы»

Руки Али тряслись. Его лицо превратилось в каменную маску. Его голос ослаб и утратил ясность. Он начинал клевать носом в неподходящие моменты. Он не был стариком, но время от времени сильно напоминал пожилого человека. Но Али адаптировался и превратил свои слабости в преимущество тем же образом, как он делал это на ринге на поздних этапах своей карьеры.

Бывало, когда ему наскучивало интервью или встреча, он притворялся спящим. Стоило человеку, который наводил на него тоску, уйти из комнаты, как он вскакивал со стула и выдавал строчку из старой песни Platters: «Да, я великий обманщик!»

Он устраивал розыгрыши во время интервью: пока его снимали камеры, он притворялся спящим и вел себя так, будто видел сон про один из своих боев и начинал в дреме наносить удары, сначала медленно, а затем все быстрее и сильнее. Лонни или Говард Бингем подыгрывали и предупреждали незнакомцев в комнате, чтобы те не разбудили Али. Тогда Али наносил удар, который останавливался в нескольких дюймах от лица его интервьюера, открывал глаза и давал понять, что все это было представлением. Это был умный способ развлекать без слов, который позволял спрятать его подлинную усталость и создать впечатление, что он контролирует ситуацию – своеобразный «rope-a-dope» для утомленного человека средних лет.

Несмотря на проблемы со здоровьем, Али не утратил любви к путешествиям. Его свита исчезла, но его сопровождали Лонни, Бингем, Ларри Колб, Герберт Мухаммад, младший менеджер по имени Абуви Махди и другие. Он посещал светские рауты и с удовольствием отвлекался на автографы и позировал для фотографий, не успевая даже толком насладиться едой. Он рассказывал старые шутки и истории, словно в первый раз. Он снимался в рекламе и собирал деньги на благотворительность. Он впускал к себе репортеров и часами сидел с ними, просматривая повторы своих старых боев, неустанно повторяя, что чувствует себя хорошо и ни о чем не сожалеет. Куда бы он ни шел – всюду его встречали аплодисменты. Где бы он ни оказался, Али был самым известным человеком в комнате и даже в своем ослабленном состоянии производил на публику неизгладимое впечатление, заставляя сердца биться чаще.

Колб поделился своим любимым моментом с одной из этих встреч. Али посетил официальный благотворительный ужин в Нью-Йорке, где его усадили рядом с Джерси Джо Уолкоттом, бывшим чемпионом-тяжеловесом. В то время Уолкотту было за семьдесят, он был иссохшим, крошечным и терялся на фоне Али. Длинная очередь из мужчин и женщин, жаждущих заполучить автограф, выстроилась к Али, минуя Уолкотта. Али подал знак Колбу и прошептал ему на ухо: «Ларри, подойди к тем людям и скажи каждому, что мужчина рядом со мной тоже был великим боксером. Его зовут Джерси Джо Уолкотт, и он был чемпионом мира в тяжелом весе. Скажи им, что, если они хотят получить мой автограф, они должны сначала взять его у Джерси Джо».