Али. Жизнь

В 1985 году Али отправился в Бейрут, Ливан, вместе с Колбом, Гербертом Мухаммадом и рядом других людей, в том числе с Робертом Сэнси, агентом ЦРУ, которого им представил вице-президент Джордж Буш-старший. Они отправились в столицу Ливана с целью добиться освобождения более сорока заложников, в том числе четырех американцев, удерживаемых мусульманскими экстремистами. Новости того времени посчитали спасательную операцию провалом, но путешествие выдалось более сложным, чем догадывались журналисты. Али и его группа во главе с Сэнси сначала полетели в Лондон, где Али встретился с иранцами, которые, как утверждалось, были близки к верховному лидеру Ирана Рухолле Хомейни – именно его Белый дом считал скрытой рукой, контролирующей захватчиков в Ливане. Колб сказал, что в Лондоне Мухаммед говорил по телефону с Хомейни или с кем-то, кто представился Хомейни. Вскоре после этого один американский заложник был освобожден. Но когда Али сказал репортеру, что его разговор с Хомейни привел к освобождению заложника, миссия застопорилась. Помощники Хомейни сообщили Али, что Иран не имеет никакого отношения к инциденту в Ливане, и предложили Али отправиться в Ливан, если он действительно хотел освободить больше заложников.

В Бейруте американцы посреди ночи были доставлены в конспиративную квартиру «Хезболлы», где произошла встреча с темными фигурами, которые выдвинули условия для освобождения большего количества заложников. Но больше никого не удалось освободить. Каждый день из своего номера в прибрежном отеле «Саммерленд», а также из мечетей и школ, которые он посещал, Али слышал взрывы разрывающихся снарядов и свист пуль. На почтовой бумаге авиакомпании «Мидл Ист Эйрлайнз» он написал письмо своему старому другу Джину Килрою, который из помощника Али превратился в хозяина казино в Лас-Вегасе, обращаясь со своими VIP-клиентами с той же заботой, которую он долгое время уделял Али. Письмо было датировано 20 февраля 1985 года.

Дорогой Джин,

Я отправляюсь из Ливана в Цюрих и хотел бы черкнуть тебе несколько строк. Когда вокруг взрываются бомбы, ты очень хочешь оказаться с людьми, которые тебе небезразличны. Надеюсь, скоро увижу тебя, но пока хочу, чтобы ты знал, как сильно я ценю твою преданность за все эти годы.

С любовью,

Мухаммед Али

Твой «Кореш»

Рядом со словом «Кореш» он нарисовал улыбающуюся рожицу.

На фоне всех путешествий самочувствие Али ухудшалось. Тремор рук становился сильнее, голос – тише, походка – более странной. Раньше он не лез за словом в карман, но скандалы и тоска подкосили его.

В начале 1980-х он начал сотрудничать с юристом по имени Ричард Хиршфельд. Али не был уверен, когда и при каких обстоятельствах познакомился с этим человеком и какую именно юридическую практику тот вел, но это не имело значения, потому что у Хиршфельда всегда было много денег и еще больше бизнес-идей. Совместно с Гербертом Мухаммадом и Али Хиршфельд основал «Чемпион спорт менеджмент», планируя тренировать боксеров в лагере Али в Дир-Лейк и в другом местечке в Вирджинии, а затем управлять карьерой спортсменов. Но это еще не все: через посторонних предпринимателей они планировали инвестировать деньги в роскошный отель, бразильскую автомобильную компанию, суданский нефтеперерабатывающий завод и западногерманскую вакцину против герпеса. Хиршфельд обещал озолотить своих партнеров.

Если бы Али или Герберт Мухаммад поинтересовались прошлым Хиршфельда, то, возможно, не стали бы связываться с ним. Хиршфельду уже было предъявлено обвинение в мошенничестве с акциями. В 1984 году, вскоре после начала его сотрудничества с Али, Хиршфельд снова попал под внимание Комиссии по ценным бумагам и биржевым операциям, которая вынудила его закрыть «Чемпион спорт менеджмент». Джин Килрой предупреждал, что Хиршфельд был «плохим парнем», одним из худших, которые им только попадались, но Али продолжал вести с ним дела.

Бывший боксер арендовал офис на Уилшир-бульваре. Там не было ничего, кроме телефона. Ни стола, ни стульев, ни картин – ничего. Али садился в «Роллс-Ройс» и отправлялся в офис, стоял у окна, лежал на полу, а иногда даже засыпал. Он сказал одному из своих друзей, что ему интересно, знал ли мир, где он находился.

Али также снимал грязную комнатку в мотеле в центре Лос-Анджелеса для Дрю Бундини Брауна, где однажды тот напился до смерти. Осенью 1987 года, в возрасте 57 лет, Бундини упал и получил серьезные травмы головы и шеи. Али навестил его в больнице.

– Мне… так… жаль… чемпион, – сказал Бундини, глядя на Али со свой койки.

– Тише, Дрю, – прервал Али.

Старые друзья держались за руки.

Али взял полотенце.

– Теперь пришла моя очередь вытирать твой пот, – сказал он.