Алистер Кроули

Кроули был убежден, что старый друг Уильям Сибрук из американской «Hearst Press» исправит распространявшиеся вокруг него наговоры, но в остальном не верил в способность бульварной прессы подняться над грязью.

Умы людей настолько притуплены обязательным ««образованием» и дешевой прессой, что они вообще стали неспособны читать, за исключением подписей к таким грубым раздражителям, как картинки. Кино — это один из симптомов; Daily Mirror — второй. Оба означают, что никто из тех, кто занимается развлечениями, не смеет просить людей использовать свой разум.

Услышав о смерти Аллана Беннета, Кроули задумался, не было ли это «частью общей атаки на Орден». В письме к Мадду Кроули посоветовал тому успокоиться: «Не позволяйте чувству гнева или возмущения проникать в ваше сердце или ваш разум. Эти люди невинны, как охваченные паникой овцы, охваченные бесформенным страхом перед Неизвестным, который еще более ужасен, потому что они не могут его определить», добавив: «Я верю, что Боги позаботятся о том, чтобы мои друзья не пострадали».

Проклятие Степени Мага было в самом разгаре. Ипсиссимус появился словно кот среди голубей, и голуби не могли отличить добро от зла. Кроули пророчески написал Мадду 27 марта: «Нас ждет магическое противостояние, и я буду все время беспокоиться, пока не увижу вас здесь во плоти»[341].

Муссолини управлял Италией в течение шести месяцев, и смесь католической активности, антимасонства и подозрений в шпионаже Кроули заставила Дуче заподозрить эксцентричного англичанина. Уже депортируя недоброжелательных иностранных журналистов, опасаясь тайных обществ, «герцог», как и все фашисты, возмущался масонством, якобы отрицающим патриотизм. Связи Кроули с немецкими, итальянскими, французскими, голландскими, испанскими и британскими масонами были достаточными, чтобы осудить его, особенно теперь, когда он казался легкой мишенью. Возразила бы Великобритания?

23 апреля Зверю был вручен приказ о депортации из Палермо. Никаких обвинений предъявлено не было. Кроули указал на приказ, относящийся только к нему. Чиновник, проверяя, согласился. Из вежливости, Кроули дали неделю, чтобы он уехал; его семья осталась. Его домовладелец, барон Ла Кальсе, директор банка Палермо, взял на себя обязательство кормить Нинетт и детей, когда у него будет такая возможность, при помощи местных жителей, которым было грустно потерять синьора Кроули. Сохранилась петиция, подписанная гражданами Чефалу, не шокированными соседями, которых некоторые окрестили «мормонами» из-за многочисленных «жен» Кроули!

Мы, нижеподписавшиеся жители Чефалу, подтверждаем, что синьор Кроули и его друзья живут в городе три года. Они не создавали никаких неудобств, они хорошо относились ко всем, они потратили на нас много денег и привезли в город много посетителей, которые тоже потратили деньги. Городу выгодно, чтобы они жили среди нас.

Мы также глубоко убеждены в том, что это несправедливость и злоупотребление нашим гостеприимством по отношению к известному поэту, ученому и путешественнику — выслать его из страны без предъявления ему каких-либо обвинений.

Мы просим Ваше Превосходительство продлить действие приказа о высылке до конца июля, чтобы синьор Кроули мог выяснить причины вынесения приказа и публично отстаивать свою честность[342].

— все без толку; Иль Дуче так сказал. И Иль Дуче всегда был прав!

* * *

Кто на самом деле стоял за изгнанием Зверя из Италии? Поощрял ли это МакБин, консул Палермо? Учитывая масонские интересы МакБина, такое кажется маловероятным; он мог оказаться жертвой, хотя, имея государственную должность, вероятно, чувствовал себя неприкасаемым. За день до того, как было вручено уведомление о высылке, в аббатство прибыли два мужчины из оксфорда, Пинни и Бозанкет. Беспокоящиеся за Лавдея, они могли быть отправлены с благословения правительственного ведомства. Они обнаружили, что Кроули не светится в темноте.