Алька. Кандидатский минимум

В числе первых своих шагов по реализации новой инициативы Бочаров провёл заседание нашей секции, на котором сказал, что особенно рассчитывает на нашу поддержку, поскольку мы все выпускники одной кафедры, занимаемся одним делом и прочее, добавив, что научная работа некоторых будет продолжаться под его руководством и наблюдением, и назвал несколько фамилий, в числе которых была и моя, – я, наивный, даже обрадовался такому вниманию. Говоря об этих изменениях, Бочаров добавил:

– А тему научной работы инженера Гусева мы обсудим с ним индивидуально.

Услышав сказанное, Вовчик потерял сознание и свалился со стула. Бочаров поднялся, пошёл к выходу, перешагнув через тело лежащего на полу завлаба, и, обращаясь к Илье, произнёс:

– Почему у вас всегда не убрано?

Но Илюху так просто со стула не свалишь, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в столешницу, он ответил:

– Будем работать ещё лучше.

Бочаров благосклонно кивнул и с лёгким хлопком исчез, оставив после небольшое облако с запахом серы и такки – летучей мыши.

Но продолжения сразу не последовало, как-то всё стихло – видно, шеф пытался сам понять, что же это такое за штука – ГАП. Пока он разбирался, каждый потихоньку занимался своими мелкими делишками.

В конце года в нашем многострадальном училище произошло пренеприятнейшее событие – обокрали кассу, причём перед самой зарплатой. Денег по тем временам украли немерено – больше двухсот тысяч. Ходили слухи, что воры были с выдумкой, возле касс рассыпали размолотый табак, чтобы сбить нюх у служебно-разыскных собак – это не очень удивило, приёмчик так себе. А вот когда поступили сведения, что возле касс было разбросано мелких купюр на несколько тысяч, я решил – толковый народ, не найдут их менты. Дело в том, что студенты, собирая с утра эти деньги, затоптали все возможные следы.

По всему училищу прошли стражи закона, были и у нас в лаборатории, какой-то шлепок, лет двадцать пять от роду, стоял, задумчиво разглядывая слесарные тиски.

– Скажите, а можно в них изготовить ключ?

– Гаечный?

– Английский.

– Нет, английский только в Англии можно, мы только русские делаем.

– Вы понимаете, что я имею в виду, – ключ для сейфа.

– А, Вы об этом. Это, конечно, можно.

– А когда последний раз делали?

– А когда кассу обокрали, так вот за день до этого кто-то делал.

– А кто делал?

– Так кто ж его знает, они ж не представляются. Мы занятия проводим, а они шнырь – и давай ключи пилить. Гоняем их, а они всё прутся. Ума не приложим, что с ними делать.

Пинкертон, потеряв интерес к беседе, покинул нашу лабораторию, пошёл разглядывать тиски на других кафедрах – если все тиски по училищу осмотреть, это по уму до пенсии ходить надо.

Поглядел на него, думаю: эти не найдут. Нашли дня через четыре, видно, в конторе были и другие – потолковее. Оказалось, всё проще пареной репы – кассу подломил любовник одной из кассирш. Взял ключ у любимой, сделал оттиск, пришёл ночью, отключил сигнализацию, открыл сейф – и деньги ку-ку. Да жадный оказался вдобавок, украл двести тысяч, а кофемолку, в которой смолол табак, не выкинул, оставил – ещё бы, она ж десять рублей стоила.

В результате этой истории сняли с должности ректора – Георгия Александровича Николаева, академика, двадцать один год простоявшего у штурвала института, сняли, собственно, не за сам факт кражи. Георгий Александрович, узнав о краже, решил возместить ущерб из личных сбережений, а поскольку целиком такой суммы у него не было, он стал обзванивать знакомых академиков – ну, где-то протекло, в министерстве узнали и пришли к выводу, что он старался скрыть факт кражи. Это было не так – старик чувствовал собственную вину и хотел не допустить задержки получения зарплаты в положенный срок.

В итоге у нас появился новый ректор – лётчик-космонавт, д-р техн. наук, профессор Алексей Станиславович Елисеев, молодой, спортивный, ретивый, получил тут же кличку – Лётчик.

Не знаю, как на других факультетах, но на нашем его встретили не очень любезно.

В конце 1985 года мы пришли к заведующему с вопросом:

– Юрий Александрович! Выездное заседание в Измайлово будем организовывать?

– Напомните, как это у вас происходит.

– Пленарное заседание, пара докладов и банкет.

– Ну что ж, традиция есть традиция, организуйте, но без банкета. А впредь давайте все наши собрания, заседания, выездные, не выездные организовывать без застолий. Будем заказывать аудиторию в МВТУ и там проводить выездные заседания.

Так и организовали – сняли в аренду зал в Измайлово, пробубнили пару скучных докладов, вышли на улицу и распрощались. Бочаров бодро зашагал к выходу из парка, а мы, сказав ему, что идём играть в футбол по снегу, пошли в ближайшую забегаловку.

В январе 1986 года Мельников позвонил мне.

– Алик, нам надо вдвоём подъехать в «Моснаучфильм».

– Я готов.

На киностудии я подписал договор, и приятного вида невысокая женщина лет сорока семи, наверно, редактор какой-то или другой какой начальник, сказала:

– Привозите на следующей неделе сценарий, познакомлю Вас с режиссёром, и начнём, определимся с объектами, и группа приступит к съёмкам.