Алькар. Воскресшие тени

Нарца в палате не оказалось, и Соня спустилась на второй этаж, в надежде его там встретить. По больничному крылу торопливо шаркали люди в зелёных халатах, не обращая на девочку никакого внимания. Где носит этого Нарца? Не может же он гулять на улице под проливным дождем? Подойдя к палате той самой палате на втором этаже, она заглянула внутрь. Вдруг Нарц здесь? Но вместо него обнаружила Сальвину Севеллин, меняющую цветы в вазе.

— Ой, простите, — пискнула Соня, чувствуя себя жутко неловко, будто она вероломно вторглась во что-то чужое и сокровенное. Быстро закрыв дверь, она поспешила к лестнице.

— Соня! — окликнула ее первая советница. — Ты меня избегаешь?

— Нет, что вы…

Женщина одарила ее грустной улыбкой.

— Хорошо, что мы встретились. Мне нужно с тобой поговорить.

Соня почувствовала подкатывающую волну беспокойства.

— О чем именно?

— Если не возражаешь, давай это обсудим завтра после твоих занятий. Ты ведь знаешь, где находиться мой кабинет?

Соня ответила кивком.

— Ты, наверное, ищешь Нарца? — догадалась Сальвина Севеллин, заметив свёрток с пончиками у нее в руках.

— Да, его нигде нет…

— Я видела своего племянника на улице. Готов мокнуть под дождем, лишь бы не находиться в палате.

В этот момент к ним подошёл пожилой лекарь и Сальвина Севеллин полностью на него переключилась. Быстро с ней попрощавшись, Соня помчалась к выходу, обгоняя по пути нерасторопных пациентов.

Грустные лавочки больничного двора пустовали, никто в здравом уме не имел желания сидеть на них под промозглым дождём. Около входа в лечебницу суетился народ: медицинский персонал, пациенты (видимо, такие же неугомонные как Нарц) и навещавшие их друзья и родственники. К подъездной дорожке время от времени подкатывали рогачи, запряженные кибитками. Тут она боковым зрением увидела приближающуюся фигуру, в которой узнала своего друга. За последнее время Нарц заметно похудел: щеки впали, под глазами пролегли синеватые тени, но как не странно это его совершенно не портило, а наоборот придавало некую аристократичную утомленность.

— Это тебе, — Соня протянула свёрток.

— О, спасибо, — Нарц достал пончик и жадно откусил.

— Тебя что здесь не кормят? — спросила она, на что Нарц брезгливо скривился.

Видимо, это и был ответ.

— Не лучшая погодка для прогулок.

— Уж лучше здесь, чем в палате.

Соня его прекрасно понимала.

— Как твоя рука? Шевелить можешь?

— С трудом, — вздохнул Нарц, — рана уже полностью затянулась, но осталась слабость. Короче говоря, в ближайшее время вряд ли мне удастся полетать на орлиане.

— В любом случае ты не сможешь это сделать.

— Почему?

— Нам запрещены полёты. Сроком на полгода, это такое наказание.

Нарц громко цокнул, сделав кислое лицо.

— Странно, что тебе родственники не сообщили…

Он растерянно повел плечами.

— Видимо, не хотели меня расстраивать. Они сказали, что все уладили…

Уладили? Перед глазами Сони тут же возник тот день и ужасные часы, проведённые в Чёрном Мотыльке. Судя по настрою Лавра, он был бы не против посадить ее в карцер на недельку — другую. Соня ничего не сказала Нарцу об обвинениях его старшего брата в ее адрес. В этом она оказалась солидарна с родителями друга, которые не хотели лишний раз тревожить сына.

Нарц съел все пончики и теперь выглядел чуть более довольным.

— Как твои занятия в учебном центре? — поинтересовался он.

— Я уже начинаю кое — что понимать, это так здорово не чувствовать себя бестолковой.

— Ты все время чувствовала себя бестолковой? Я не знал.

Соня громко цокнула, укоризненно зыркнув на Нарца.

— Мне тетя рассказала о твоих успехах в учебе, ты молодец, правда. Ещё немного и сможешь поступить в отдел Высших знаний.

— Издеваешься?

— Да нет, серьезно. — хмыкнул он. — Вот выйду отсюда и вместе пойдем готовиться к поступлению. Лавр говорит, что поможет мне с этим, в смысле подтянет по нужным предметам.

— Ты хочешь пойти по его стопам? — с неким скептицизмом в голосе поинтересовалась Соня.

— Почему бы и нет? — Нарц повёл бровью, его взгляд стал более суровым.

В этот момент, Сонино внимание привлекла еле слышная мелодия, доносившийся из глубины сквера. От ее плавных, чарующих переливов, похожих на перезвон хрустальных колокольчиков и журчащей воды, по телу побежала дрожь.

— Ты это слышишь? — спросила Соня, снимая капюшон.

Нарц весь подался вслух, тоже опустив капюшон.

— Теперь слышишь? — прошептала она, ловя каждый звук.

— Кажется, я понял откуда это. Пойдём, — нырнув в проем, между парящими кустарниками, он зашагал по узкой дорожке, утрамбованной гравием.

С каждым шагом переливчатый звук усиливался, заполняя собой все пространство. Растревоженные парящие кустарники, обиженно бросали на пробирающуюся через них пару ледяные капли мутной воды. Вскоре тропинка привела их на просторную поляну, посреди которой раскинулся гигантский цветок, размером с высокое дерево. Напоминая невесту в белом подвенечном платье, он источал завораживающую мелодию, из самых недр раскрытого бутона. Со стеблей, медленно струилась мерцающая вода, стекая в ручей, опоясывающий необычное растение.