Алькар. Воскресшие тени

Раздирающа боль в пальце не шла ни в какое сравнение с давящим чувством неприязни, от вида человека, стоявшего рядом. Соня снова стала заливаться краской, на этот раз от злости и обиды. Теперь они с креветкой, вцепившейся в ее палец, стали одного цвета. Ну почему среди сотни прогуливающихся по аллее людей, им встретился именно Лавр? Все — таки закон подлости существует.

— Лучше бы помог, — сказал Нарц, безуспешно пытаясь избавиться от креветки.

— Ну ладно, — без особого энтузиазма согласился Лавр, покосившись на распухший палец, ставший сине — бардового цвета. — Ей нужно просто свернуть голову.

«Кому свернуть голову? Мне или креветке?» — подумала Соня.

— Дай руку.

Она нехотя протянула ладонь. Лавр с невозмутимым видом (словно это делал каждый день) сдавил креветку большим и указательным пальцами, отчего она разжала свою маленькую пасть, а затем резко дёрнув, открутил ей голову.

— Познакомься, это мой старший брат Лавр, — с торжественным видом сообщил Нарц. — А вы же знакомы… — вдруг дошло ему с опозданием.

— Верно, — язвительно заметил Лавр, — мы даже успели немного пообщаться, — его глаза, такого же цвета, как и у младшего брата отливали изумрудной зеленью, но она была другой, холодной, ядовитой.

Соня сжала челюсти, подобно той креветки, оставшейся без головы.

— Твой брат присутствовал на слушание моего дела.

— Да, именно тогда, когда мой младший брат попал в лечебницу, истекая кровью. Ещё немного, и он бы здесь больше не стоял. — Лавр кинул на Соню презрительный взгляд. — Зато подружке помог.

Нарц выглядел сконфуженным, растерянно поглядывая с одного лица на другое.

— У неё уже есть один клоун, Максом зовут вроде. Ты тоже хочешь побороться за это звание, братишка?

— Не смей так говорить! — рявкнула Соня, чувствуя, как вскипает изнутри.

— Не нравиться слушать правду? А ты я посмотрю, не так проста, как кажешься. С виду блеклая, недалекая простофиля, а на самом деле прекрасный кукловод, а?

— Что?

— Любишь интриги, смуту, что бы за тебя поборолись? — продолжал издеваться Лавр, — только я не позволю манипулировать моим братом, ясно!

— Прекрати, Лавр! Мной никто не манипулирует, — нахмурился Нарц.

— Ты слишком доверчив, братишка, — Лавр покровительственно положил ему руку на плечо, — да и вкус у тебя не самый изысканный.

Нарц демонстративно сбросил его руку и отчеканил:

— Нам пора.

— Мне тоже, — ухмыльнулся Лавр, и ядовито подмигнув Соне, зашагал прочь.

Нарц стоял как вкопанный, провожая его взглядом. Вид у него был подавленный, взгляд опустошенный, на лице не кровинки, зато уши горели огнём. Кажется, даже с кинжалом, торчащим из предплечья, он выглядел поживее.

— Не бери в голову, — попыталась утешить его Соня, хотя внутри неё разливалась злость подобно жёлчи.

Нарц громко сглотнул, как глотают обиду.

— Не пойму, что на него нашло, — пробурчал он, — обычно он не такой.

— Ты в этом уверен?

— Что ты хочешь сказать?

— Ты его очень любишь и не совсем объективен…

Брови Нарца резко сошлись на переносице, отчего его лицо приобрело некрасивую резкость, и он стал похож на своего старшего брата.

— Да, он бывает грубоват, но это не со зла.

Соня натянула скептическую улыбку.

— Вам нужно поближе познакомиться, я уверен, что вы найдёте общий язык, — в голосе Нарца зазвучали нотки надежды, — приходи завтра ко мне на выписку, там будет Лавр и мои родители.

— Ой, нет, — вырвалось у Сони, — как — ни будь в другой раз. Ну, ты понял, что я имею ввиду, — быстро поправилась она.

С погодой стали происходить изменения. Бледно-лиловый небосклон резко заволокли сизые тучи, готовые в любую секунду выплеснуть порцию дождя. Люди спешно кутались в плащи, прячась кто куда.

— Если хочешь, можем завтра отметить твою выписку у меня дома, — предложила Соня, — где-то в шесть — семь вечерних потоков. Я приглашу Леону, Финта и Макса.

— А без них никак нельзя? — с надеждой в голосе спросил Нарц, на что Соня отрицательно замотала головой.

Ветер, ненадолго сдав свои позиции, видимо решил наверстать упущенное, и стал с удвоенной силой хлестать по щекам. Следом за ним подоспел и дождь, серой пеленой обрушившись на город. Друзья галопом бросились под парящие кустарники, пытаясь укрыться под их густым пологом.

— Вот и закончилась наша прогулка, — с сожалением в голосе проговорил Нарц, поправляя Сонин капюшон.

— Все было чудесно, если не считать креветки, — она подняла вверх все еще распухший палец, на котором рядом с ногтем виднелась бордовая зазубрина от укуса.

— И моего брата, — угрюмо добавил Нарц.

— Не будем об этом.

— Я с ним поговорю, обещаю, — заверил он, на что Соня кисло улыбнулась.

Дождь продолжал лить нещадно, не собираясь сбавлять темп. Почти все прохожие разбежались, а кто остался, те спрятались под парящими кустарниками. По воздуху, вместе с оторванными листьями, ветками и другим мусором проносились розовые креветки, уносимые разъяренными порывами ветра.

— Мне нужно ещё на занятие, — вспомнила Соня, нащупав учебный блокнот, припрятанный в плаще.

— Тогда побежали, — сказал Нарц, и они вынырнули из — под цветочного навеса.

20