Алхимик и королевский ингредиент

– Проблема молодости во всей красе: вы смеетесь над действительно важными вещами и слишком всерьез воспринимаете то, над чем следовало бы посмеяться. Все меняется, Сейн, и это замечают не только в Гельдарате. Завеса ветшает, тени сгущаются по всему континенту, все чаще чародеи и жрецы слышат их завлекающий шепот. Дурные вести приходят и с юга: колдуны высунули головы из песка, их уже не раз видели в Архелонии и вольных городах Нижнего Серпа, но никто не знает, почему они рискуют показываться вдали от родных оазисов. А на севере, в землях Калерау, кровоточат идолы старых богов. Что-то грядет… Что-то такое…

Повисло тяжелое молчание, лишь потрескивали в камине угли. Марго кусала губы и ощущала, как холодеют ноги, несмотря на близость к огню. Посмотрела на Сейна, но тот ушел в себя, уставившись в одну точку. Захотелось встряхнуть его, привести в себя, чтобы он ее успокоил, сказал, что все хорошо, что нечего слушать болтливого старика. Чтобы спрятал ее в убежище своего цинизма.

Но первым заговорил Сордус:

– Впрочем, подобные темы ко сну вредят пищеварению. Уже поздно, вам пора отдохнуть. – Он встал и оправил свой балахон. – Пойдемте, я отведу вас в ваши комнаты. Благо здесь есть целый свободный этаж. А завтра, Сейн, я покажу вам свою лабораторию…

Марго, против своих ожиданий, заснула сразу, едва ее тело приняла постель. Королеве снилось, как она бродит в удушливой мгле с картины теззарийского художника и слышит голос Иоланты где-то совсем рядом, но не может понять где. А та что-то говорит и говорит, но слов не разобрать…

Дым резал глаза.

Проснулась Марго на подушке, мокрой от слез.

* * *

Подвал практически целиком занимали клетки. Были здесь и уже знакомые дояр с жабьим королем, но некоторых существ Сейн раньше видел только на картинках.

В самой большой камере, согнувшись в три погибели, сидел тролль, напоминающий поросший мхом обломок скалы. Великан находился под действием заклинания, а может, слишком ослаб, чтобы пытаться вырваться. Сейн сомневался, что железные прутья стали бы для него помехой.

Духа можно изгнать или подчинить – Сордус сам его этому научил.

Справа от тролля, завернувшись в подрезанные крылья, дремала гарпия. Слева бил копытом единорог. В клетках было чисто, но подвал все равно полнился запахами застоялого животного пота и сырости.

– Кто это? – спросил Сейн, склоняясь к одной из клеток, чтобы лучше рассмотреть скорченную человекоподобную фигурку на полу. – Никогда о таких не слышал.

Тонкие кости существа проступали через серую, будто пыльную кожу. На яйцевидной, абсолютно лысой голове практически не угадывалось лица, лишь тонкая щелочка безгубого рта и два черных провала на месте носа.

– Не узнали? Смотрите.

Сордус просунул руку между прутьями и засвистел, приманивая беса, как собачонку.

Существо дернулось, заслышав его голос, подползло осторожно, прильнуло к старческой ладони. Тут же по тощему телу пробежала дрожь, и оно начало меняться: кожа обрела цвет, рассыпались веснушки по шее и ниже, меж тут же отросших грудок с острыми сосками, рухнула на плечи копна огненных волос… Распахнулись голубые аквамарины глаз.

– Мало кто застает суккубов в истинном обличье, – сказал Сордус. – Большинству они предстают именно так.

В клетке сидела девушка, на вид не старше Марго, но вряд ли можно было с точностью сказать, сколько веков этому бесу на самом деле.

– Я ее помню. – Сейн вгляделся в аккуратные черты лица. – Бердонский городок недалеко от границы… Патонсфутен!

– Надо же, я и правда его проезжал, – с легким удивлением кивнул Сордус. – Отдал формулу милой женщине, Агнет, если правильно помню.

– Почему ей?

– Давно хотел заполучить этого беса, но, чтобы его призвать, нужно быть в определенном… – Он растер невидимую соль между пальцами. – М-м, настроении. Для которого я, сами понимаете, староват.

– И целый рудник мужчин не мог вам помочь? – усомнился Сейн.

– Тех, что добывают руду и променяют всех женщин мира за лишнюю миску каши и час сна? Или их стражников, фанатиков, загнанных обетами? Нет, Агнет подходила идеально. К тому же… Чтобы призвать суккуба, порой недостаточно одного только плотского желания, необходима, так скажем, потребность. Глубинная потребность человеческой ласки, простого тепла… Именно поэтому даже с верной формулой призыв дается далеко не всем.

Сейн отчего-то смутился, таких подробностей он не знал.

– Но как она оказалась здесь? Я своими глазами видел, как ее изгнали.

Сордус самодовольно улыбнулся:

– Что ж, если бы ваши глаза внимательнее ознакомились с формулой, то заметили бы, что я ее изменил. Беса призывают с Той Стороны, но обратно он уже не возвращается, а попадает в мою ловушку. Ради этого все и затевалось!

Сейн молчал. Тогда, в трактире, он не разгадал хитрость, поспешил. Вспомнилась карта с клеткой. Все сложилось.

– Прошу вас, не заденьте! – встрепенулся профессор. – Натягивать их такая морока.

Сейн отодвинулся. Невесомые нити, едва ли толще волоса, парили в воздухе. Они тянулись от волшебных существ – по две, а то и по три от каждого – и исчезали где-то за потолочными решетками.