Алхимик и королевский ингредиент

И это было чистой правдой. Изучать алхимию по книгам, пусть даже по редким текстам забытых мастеров, можно лишь до поры, и, когда Сейну понадобилась лаборатория, он получил все необходимое. Последние недели не прошли даром, он почти подобрался к главной разгадке, почти нашел способ использовать силу волшебных ингредиентов без всяких заклинаний, как это делали южные алхимики издревле.

– Пойдем! Малик учит делать не много, а достаточно.

Вассад привел его во двор, где в окружении низкорослых финиковых деревьев их уже ждала жаровня на кованых ножках. А рядом, на парчовых подушках, лежала…

– Сумка?

– Какой же алхимик, гордость ученых отцов, и с заплечным мешком? Тебе полагается сумка! Ты не смотри на размер, в нее поместится больше, чем кажется.

Сейн пригладил чуть бархатистую поверхность. Коричневая кожа была приятной и едва теплой на ощупь, бахтарма[1] тщательно отшлифована, идеально ровные швы практически не видны. Внутри располагались специальные петли для флаконов и удобные кармашки.

– Это великолепная работа, Вассад, спасибо!

Алхимик попробовал ремешок на прочность. Таким можно было привязать и буйвола.

– А! Я что говорил! Лично поймал этого пустынного льва, вот этими руками! Не просто зверь, блуждающий дух… как там у вас? Бес! С таких сдирают шкуру живьем, чтобы она сохранила часть их силы. Но не спеши надевать, Исалар!

Вассад достал из жаровни клеймо на длинной ручке, железо успело раскалиться докрасна.

– Держи! Хозяин должен сам ее клеймить.

Кожа зашипела под пламенным касанием, но Сейну показалось, что по-звериному зашипела и дернулась, намереваясь отскочить, сама сумка. Рука его едва заметно дрогнула, будто это ее ужалил болью горячий металл.

Сплелись черные хвосты скорпионов – символ схеотских алхимиков.

Всю оставшуюся ночь Вассад был весел, шутил и даже пытался танцевать. Они много ели, много пили, распробовали все лучшие сорта дым-травы, а наложницы смеялись и поливали друг дружку вином…

А теперь Сейн умирал под пылающим Светилом. Когда на него опустилась тень, он уже подумал, что гигантский орел Ибу расправил над ним свои крылья, намереваясь утащить непутевую душу с собой.

«Ибу, грязный бес, пожирает души, словно падаль, а они почитают его как посланника между мирами, – вклинился в мысли чужой шепот. – Воистину, суеверия рождаются лишь во тьме невежества».

Жар сменился ознобом. Сейн сразу понял, кто пришел полюбоваться на его слабость.

«Почему… почему ты говоришь со мной?» – безмолвно спросил он.

«Потому что ты готов слушать».

«Здесь ты не получишь крови, демон».

«Твоя кровь давно провоняла, оставь ее себе».

«Но вы знаете, что мне нужно, иначе не явились бы».

«О, мы знаем! Все знают, Сейн! – Тихий смешок был подобен хрусту сухих листьев в мешке. – Как понять, чего хочет женщина? Об этом расскажут ее взгляд, ее улыбка, ее случайные прикосновения. Как понять, чего хочет лишенный сил чародейчик? Об этом расскажет его не затыкающийся рот».

Тварь глумилась над ним, а Сейн даже не знал, как прогнать ее из головы.

«Ты хочешь прочитать заклинание. Хотя бы одно, даже самое простое. Вновь почувствовать, как сила струится по венам, как заполняет пустоту, которую уже невыносимо всюду таскать с собой. Заклинание, Сейн, вот что тебе нужно».

Он перевернулся на спину и прикрыл лицо руками. Казалось, надави он чуть сильнее, и лоб провалится прямо внутрь черепа.

«Вассад сказал, что это неподвластно даже вам».

«Ты прекрасно знаешь, что он не спрашивал. Вассад – паразит, он привык пользоваться теми, кто не может дать сдачи. Но, в отличие от тебя, он не слушает. А мы помним много интересных историй…»

От шепота было никуда не деться, хоть заройся с головой в песок. Шепот поведал о первом колдуне, который всех одурачил, выстроил на своем бессмертии легенду и стал царем схеотов.

«Ваши жрецы считают, что груз грехов удерживает его душу на земле… И они недалеки от правды. Нет никаких путешествий между мирами, Сейн, если человек оказался по Ту Сторону, ему уже не вернуться. Но кто сказал, что смерть – это повод уходить?»

Соображалось с трудом. Если тени говорят правду, великий малик открыл способ навсегда привязать свою душу к этому миру; знал, что ничего хорошего его не ждет, попади он в руки хоть богам, хоть демонам. Вот только его тело сожгли паладины… Но не полностью.

«Вы хотите, чтобы я отдал его вам».

Их мучителя, который первым научился пленять теней и положил начало их многовековому рабству.

«Эта должна быть твоя воля, Сейн. Но мы умеем быть благодарными».

Тень сдуло с него, как тонкое покрывало. Алхимик сел – слишком резко, желудок тотчас взбунтовался, – разлепил глаза и проморгался. Под веки будто сыпанули песка.

Дворец опустел, лишь из женского крыла долетал приглушенный плач младенца. Вопреки заявлениям Вассада, ребенок выжил и выглядел полностью здоровым. Возможно, тварь не успела выпить его душу до конца.

Первым делом Сейн приложился к ближайшему фонтану. Пил мелкими глотками, чтобы подольше удержать в себе. Руки тряслись, но вода освежила и прибавила сил.