Алхимик и королевский ингредиент

– Вам нужна королева или нет?

Ответ задержался на мгновение:

– Будь по-твоему.

Тени вокруг Сейна сгустились, одна из них потянулась к амулету и замерла в паре дюймов. Алхимик не сдержал улыбки, почуяв их нерешительность. Он уже было подумал, что твари откажутся, но вот наконец плоский диск из металлических колец лег на узкую черную ладонь.

Сейн произнес клятву и заставил повторить.

– Клянемся.

– Слово в слово!

Больше его не подловят на точности формулировок.

– Марго из рода Леманнов, дочери эрла Танкреда, королеве Даферлена, не несет ущерба явного или опосредованного исполнение сделки Сейна Тави Те-Дешалье с нами, Первыми. Ни ее душе, ни телу, ни разуму. Вред не будет причинен ни нами, ни по нашему наказу, ни с нашего дозволения. Королева сохранит свободу…

– Королева Марго, дочь эрла Танкреда, – поправил внимательный Сейн.

Ему будет над чем подумать, ведь он еще никогда не слышал, как тени сами себя называют. Но в этот самый миг он сосредоточенно ловил каждое слово, впитывал каждый звук замогильного шепота.

– Ты ведь понимаешь, что мы не совсем живы?

– И?

– Утомить мертвого – это про тебя.

– Очень смешно, как на погосте. В следующий раз найдете себе не такого зануду. Ну?

– …дочь эрла Танкреда сохранит свободу и останется вольна распоряжаться своей судьбой, не впадет в зависимость и не будет отягощена бременем долговых обязательств ни перед нами, ни перед несущими волю нашу. Мы, Первые, клянемся!

Зачарованной платиной когда-то клеймили демонов, говорил Сордус. Если что-то и способно принудить теней сдержать клятву, так это амулет Гарвануса.

– Ты же знаешь, Сейн… – Шепот расплавился мягкой патокой. – Клятвы принято скреплять рукопожатиями.

Золото диска поблескивало на ладони, сотканной словно из угольной пыли.

У алхимика язык присох к небу.

– Сними его. Сними проклятие.

– С чего бы? Это не входило в сделку.

Тварь его подловила. Он догадывался, что так и будет, но не успел придумать, как ему выкрутиться.

– На что ты готов ради девчонки, Сейн? На самом деле.

– Жуть-то какая… – глумились голоса вокруг.

– Что сейчас будет…

– Не могу смотреть!..

Сейн протянул руку и запоздало догадался, что теням по-прежнему ничего не стоит его одурачить. Достаточно назвать вторым ингредиентом артефакт, давно затерянный среди Безлюдных земель или, того хуже, покоящийся где-нибудь на морском дне. Но додумать он не успел: стоило коснуться золота, и обжигающая вспышка вышибла из головы все мысли вместе с искрами из глаз.

Он видел, как отслаиваются и падают ногти с его пальцев, как багровеет до самого локтя и расходится по невидимым швам кожа, словно шкурка пережаренной кровяной колбасы. Горло распухло от крика, который так и не вырвался наружу. Колени уткнулись в мягкую землю.

Сейн молил о забытьи, но боги отказали ему и в этом. Он чувствовал все: каждое лопнувшее сухожилие, каждую рваную вену. Плоть слезала с руки, пока не осталась одна белая кость.

Минула вечность, а за ней еще одна. Алхимик завалился лицом в грязь. Он обмочился, в сжатой челюсти треснул зуб. Смотрел, как бегут красные ниточки сосудов, как новые мышцы оплетают предплечье, покрываясь гладкой, будто вощеной кожей. Ногти отросли последними.

– Целехонькая!..

– Ты что, плакал?..

Ушла боль, но осталась память о ней. Память была еще хуже. Сейн лежал, и густая слюна у него во рту смешивалась с грязью. За последние семнадцать лет он притрагивался к золоту всего дважды: один раз по незнанию, второй по неосторожности. Перчатки не спасали. И, как и прежде, первое, что он начинал различать после, – как медленно остывает моча у него на ногах.

– Теперь доволен? – приблизилось к самому уху. – Стоила она таких мучений?

* * *

– Подумать только, алхимик. У нас получилось!

Взбудораженная Марго покачивалась с носка на пятку, жалобно скрипели перетруженные доски. На пирсе суетились мужчины, таская грузы к барже. Попутчиков поднимут на борт последними.

Сейн кивнул. Высокие перья облаков расчертили небо, рябь на воде пылала огненной чешуей под медным диском Светила.

– Ну как, много повозился?

– Ты о чем?

– Кто говорил: «Ни хачу с табой вазицца. Галава дароже»? – поддразнила королева детским голоском.

– Когда такое было?

– Еще в начале первого акта!

– М?

– Если бы Драматург писал нашу пьесу, это было бы в начале первого акта.

– Не помню такого. – Сейн слабо улыбнулся. Постоял немного, разглядывая длинные полы своего балахона, наконец решился и протянул Марго небольшую сумку. В суконном брюхе звякнуло стекло. – Вот. Я здесь собрал немного… на всякий случай. Каждое зелье я подписал.

Королева замерла, поджав губы, кровь тотчас отлила от ее лица.

– То есть… ты не плывешь со мной?

Он покачал головой:

– Нет. У меня появились кое-какие дела. Срочные.

– Бросаешь меня?

– Я сдержал обещание. На барже с тобой ничего не случится, и уже вечером ты увидишь брата.

– Бросаешь. И как, мы с тобой сейчас просто обнимемся, помашем на прощание ручкой и разойдемся? Так будет?