Алхимик и королевский ингредиент

Предосторожность казалась излишней: взгляд Сордуса оставался пуст. Сейн вспомнил свое недавнее состояние и поежился, представив, как тонет где-то в белом тумане разум профессора. Что делает это заклинание? Убивает сознание? Заставляет мозг вскипеть в черепной коробке, как в закрытом котле? И как сильно досталось самому Сордусу?

– Мы приведем вас в порядок чуть позже, – пообещал Сейн и приставил к носу профессора пустой пузырек.

По стеклу медленно потекла кровь. Второй ингредиент.

* * *

«Пусть болтает, – думал Сейн за работой. – Пусть короли и жрецы ведут свои войны, пусть сгорят в своем же пожаре, провались они все в пекло. Я смогу ее защитить. Пройду по выжженной земле… Сам ее выжгу, если потребуется, но смогу».

Сейн взболтал пузырек с королевской кровью. Пришлось добавить в нее реагент, чтобы довезти свежей через много лиг.

Он уже встречал зелья крови в алхимических манускриптах из библиотеки Вассада. Страшные зелья, их мерзкие описания еще долго преследовали его по ночам. Но то, что он варил уже несколько часов, было совершенно другим.

Благо в лаборатории Сордуса нашлись все нужные ингредиенты. Тени стояли у Сейна за спиной, направляли руку, шепотом диктовали каждый шаг в самое ухо. Он все порывался начать записывать формулу, чтобы изучить, разобрать позднее, но ему не давали отвлекаться.

– Теперь желуди… Удачно ты их прихватил! Мы уже собирались заставить тебя выпотрошить кого-нибудь из бесят в подвале старика…

Конечно, Сейн не забрал желуди без спроса. Хозяин дуба рассказал устами лесовичка, в чем их секрет: «Не просто плоть для духа, но еще и нить между сердцем и разумом. Вам она дается от рождения, мы можем лишь вырастить или получить. Сама человечность во всей красе…»

В туманных объяснениях алхимик отыскал что хотел. Подобным эффектом – выплетать новые узоры в эмоциях – обладали слезы и сердце суккуба, рог единорога и язык тролля. Но зачем в зелье, которое вернет ему силы, нужны нити к человеческим чувствам, без формулы перед глазами он сказать не брался.

Заветный миг приближался, слегка покрывшись налетом разочарования. Своей основой зелье напоминало приготовленное когда-то для Алиции, пусть и было куда сложнее; не накапливало, а перенаправляло. Сложнее, искуснее, требовало редких ингредиентов и вмешательства Рубедо… но и только. Сейн ждал алхимической практики, недоступной смертным, чего-то запредельного, некоей тайны, прямиком из тьмы тысячелетий.

И для большинства алхимиков оно бы так и было… Однако не для него. Досадливое понимание обожгло, как реторта обжигает неопытного подмастерья: этой формулы не нашлось в книгах, ее невозможно «нащупать» случайно, но, если бы Сейн знал, в каком направлении искать, он бы уже давно вывел ее сам.

Кровь сильного чародея и девственницы – последние ингредиенты. Пара гранатовых капель того и другого придали зелью цвет.

Алхимик стоял над флаконом и думал, что все его мечты, желания, вся страсть последней половины его жизни – все это уместилось в один глоток.

– Смелее…

– За вкус извини…

– Пей же!..

От флакона пахло железом и кровью.

Теплое коснулось языка, горячее потекло по пищеводу, раскаленное упало в желудок. Искры, целые мириады искр устремились по жилам и сосудам, колючими муравьями разбежались по телу. А потом прорвало, затопило, переполнило, и Сейн заново обрел себя… Нет, даже больше, чем себя. Будто выросли новые конечности и до предела обострились органы чувств, не имеющие названия в человеческом языке.

Восторг прозревшего слепца ничто в сравнении с мигом, когда ты вновь завершенное целое.

– …Теперь ты – это снова ты. – Тень выросла перед алхимиком. – Даже сильнее, чем когда-либо. Все без обмана.

Сейн задумчиво гонял между пальцами светящийся шарик, как трюкачи гоняют монетку. Привыкал.

Перед глазами бежали формулы заклинаний посложнее, пассы руками, положение пальцев: он не позволил себе их забыть. Даже не верил – веру он оставил жрецам – знал, что они ему еще пригодятся. И теперь они послушно ждали его воли. Чуял: стоит потянуться, и они откликнутся.

Тихо застонал Сордус, так и не сдвинувшись с места. Сейна ущипнула мимолетная жалость. Может, и к лучшему, что старик в таком состоянии: пустота в голове хотя бы на время отвлечет профессора от пустоты, которая теперь поселилась под его ребрами.

– Сделка исполнена твоей волей, – шепнула тень. – Прощай, Сейн. Наслаждайся!

Она поблекла, почти истерлась, превратившись в размытое пятно, но не исчезла.

– Что-то не так? – поинтересовался алхимик, и его улыбкой нельзя было бы обмануть даже ребенка.

– Держит… Что ты сделал?

Сейн достал из сумки медальон Гарвануса, тряхнул, распуская диск на золотые и платиновые кольца.

– Подписываете договор, даже не читая?