АЛЛЕГРО VIDEO. Субъективная история кино

— У режиссеров и так слишком много самоуважения. Вот уж с этим проблем у нас нет. Скорее уж, наоборот. Надо бы побольше скромности. Статус кинорежиссера вырос, и жаль, что так вышло. Самый важный творческий элемент в фильме — сценарий. Сценарист — самый важный человек. Если есть хороший сценарий, режиссура становится намного проще. Режиссеру достается слава, награды, но прославлять следует сценариста. Для режиссера очень важны отношения со сценаристом. Нужны партнерские отношения, когда мы оба смотрим на мир одинаково, одинаково понимаем его устройство. Смеемся над одним и тем же, злимся на одно и то же, плачем над одним и тем же, когда нам нравятся одинаковые характеры. Если удается найти человека с такими же взглядами, как у тебя, — это очень большая удача. В моей жизни у меня раза два-три были такие отношения со сценаристом. Самые длительные — с Полом. Мы работаем вместе уже более 20 лет. Мы часто разговариваем, в основном, конечно, обсуждаем футбол. Но, кроме того, мы просто много болтаем. Из этих разговоров иногда рождаются какие-то идеи. Какой-то набросок, персонажи. Мы их обсуждаем, потом он пишет первый набросок сценария, потом второй — так работа и идет. Но писателю принадлежит центральное место. На моем месте должен сидеть писатель.

— Ваш фрагмент в фильме-омнибусе «11 сентября» — самый потрясающий. Как родилась идея этого фильма?

— Меня спросили, не хотел бы я снять фильм об 11 сентября. У меня есть друг — чилиец — актер, музыкант. Я как-то разговаривал с ним, и он сказал: «А знаешь ли ты, что путч против Альенде произошел именно во вторник, 11 сентября?» Я этого не знал. Горькая ирония этого совпадения — американцы при помощи террора уничтожили чилийскую демократию, а потом, в другой день, тоже 11 сентября, терроризм вернулся к ним — оказалась настолько сильной, что мне стало совершенно ясно, что именно об этом нужно рассказать.

— Я вновь и вновь задаю вам вопрос о вашем методе работы с актерами, которые словно не чувствуют камеру, хотя порой играют в сложнейших по режиссерской задаче эпизодах…

— Сочетание непрофессиональных и опытных актеров, по-моему, правильный путь. Непрофессионалы привносят ощущение реальности, подлинности, реально пережитый опыт. Им ничего неизвестно про всякие актерские приемы. Но всё же они должны превратить выдуманную ситуацию в реальную. Должны играть. Такие качества обнаруживаются только после множества импровизаций и прослушиваний во время подбора актеров. Позже профессионалы своим примером покажут, как вести себя перед камерой. Главное найти нужного человека. Кому поверит зритель? Кто сможет вдохнуть жизнь в историю? Кто будет небезразличен зрителю? Кто заставит их улыбнуться, растрогает их?

Нам хочется, чтобы перед персонажами всегда оставались открытыми разные возможности, чтобы не было четкой предопределенности. Всегда полезно, когда актер начинает чувствовать, что может, так сказать, свободно выражать себя. Но на самом деле русло, по которому потечет история, мною и сценаристом четко определено. Так что это похоже на кальвинистскую доктрину «предназначения»: они думают, что свободны, но на самом деле следуют курсом, который мы для них проложили. Вот в этом весь секрет: пусть думают, что они свободны, но на самом деле пусть делают то, что вам нужно.

— Вы режиссер 24 часа в сутки?

— Нет, дома я перестаю быть режиссером. Я не всё время режиссер. Я круглосуточный футбольный болельщик. Это куда интереснее. Если люди чем-то слишком уж увлечены, это не здорово. Нужна и другая жизнь. Режиссура — это работа, и заниматься ей нужно на работе.

2003, 2004, 2006, 2007, 2012, 2013, 2014, 2016

Локарно, Берлин, Канн, Венеция

Печатается впервые

Шмуэль Маоз