Аллея кошмаров

Я проснулся от странного ощущения, будто на меня кто-то смотрит. Глаза открывать не хотелось, поскольку так было неинтересно. Чувства опасности я, как ни странно, не испытывал вообще. Посторонних звуков мне услышать не удалось. На меня определенно кто-то смотрел, но я не мог понять, кто именно. Версию с сестрой Дэниелс можно было отмести сразу: я бы распознал ее тяжелый и холодный взгляд. Это был кто-то другой.

– Привет, – произнес неизвестный голос неподалеку от меня.

Повернув голову, я открыл глаза и увидел улыбающегося кучерявого мальчишку, который сидел на кровати и болтал ногами взад-вперед. На нем была синяя рубашка с коротким рукавом и черные брюки, которые явно были ему не по размеру. Он смотрел на меня таким же заинтересованным взглядом, каким в этот момент я смотрел на него.

– Привет, – поприветствовал я своего нежданного соседа. – Как тебя зовут?

– Чарли Брэкстон. Я из Блумингтона.

– Я – Стивен. Стивен Палмер.

– Очень рад знакомству!

Я подошел к нему и протянул руку в знак дружбы. Чарли незамедлительно пожал ее и рассказал мне о том, что его привела в мою комнату сестра Дэниелс. Она сказала, что я могу быть хорошим соседом, если перестану кидаться с кулаками на своих товарищей. У меня этот рассказ вызвал лишь улыбку, не более того. Чарли показался мне дружелюбным парнем, и я решил поделиться с ним конфетами, подаренными сестрой Херст.

– Как ты оказался в этом приюте, Стивен?

Честно сказать, мне не хотелось пересказывать историю своего попадания сюда, но в приюте у меня совсем не было друзей, и было бы неплохо наладить контакт хотя бы с этим смешным кучерявым мальчишкой из Блумингтона. Посмотрев на него, я понял – он не из болтливых, поэтому ему можно доверять. И я рассказал ему о маме, перевернутой машине, огне и взрыве. Чарли смотрел на меня с испугом и уважением. Видимо, он раньше не слышал подобных историй. Сам не знаю, почему, но, когда я рассказал об этом своему новому знакомому, мне становилось стало гораздо легче.

Я решил задать ему встречный вопрос и, как сейчас помню, его рассказ поверг меня в настоящий шок. Когда я вспоминаю историю Чарли Брэкстона, по моей спине начинают бежать мурашки. Ничего более жестокого и ужасного в своей жизни я не слышал.

– К нам в дом залез Дэвид Гилмор. Думаю, ты уже слышал об этом серийном убийце, который держал в страхе весь Иллинойс. Он проник в наш дом через окно в моей комнате, когда я уже спал. Этот гад заклеил мне рот скотчем, связал по рукам и ногам, после чего отнес меня в спальню к родителям. Я пытался закричать и разбудить их, но у меня ничего не получилось. Гилмор подошел к кровати моих родителей, после чего ударил отца молотком по голове. Мама проснулась и закричала, но он накинулся на нее и заклеил рот скотчем. После этого он схватил ее за горло и сказал, что, если она будет дергаться, следующим умру я. Моя мама не стала сопротивляться, и этот маньяк снял с себя штаны и занялся с ней… этим самым.

И тут нервы у Чарли Брэкстона не выдержали, и он заплакал. Он начал кататься по полу и бить кулаками воздух. Мне было его безумно жалко в этот момент, но я решил не вмешиваться. Ему нужно было выплеснуть все негативные эмоции, которые копились долгое время. Истерика моего нового знакомого продлилась недолго и, собравшись с силами, он решил закончить свой рассказ. В тот момент я, наверное, не понимал, что это дается ему через невероятные усилия и нечеловеческую душевную боль.

– Когда этот урод закончил насиловать мою маму, он начал душить ее. Видимо, она так боялась, что он причинит мне боль, что даже в этот момент совершенно не сопротивлялась. Я пытался вмешаться, дергался, но Гилмор меня так крепко связал, что я ничего не мог сделать. Когда мама отключилась, он посмотрел мне в глаза, схватил за плечи и сказал: «Кажется, твоя мамочка настоящая шлюха». После этого он быстро покинул наш дом, и я его никогда больше не видел. Полиция до сих пор его ищет, но безрезультатно.

– Какой ужас! Я не могу в это поверить, Чарли!

– Думаю, можешь, – констатировал он. – Ты наверняка видел сюжет про него и мою семью по телевизору.

– Нет, не видел. Как же я надеюсь, что Гилмора поймают и поджарят на электрическом стуле.

Конечно же, я соврал ему. Репортажи о семье Брэкстонов крутили по каждому телеканалу семь дней в неделю на протяжении пары месяцев. Мне не хотелось признаваться Чарли в том, что я знаком с его историей, поскольку в тот момент он сидел прямо напротив меня и делился со мной тем, чем обычно не принято делиться. Он делился со мной правдой, пусть она была уродливой и паршивой.

– У тебя остался кто-нибудь? – спросил я у Чарли с надеждой.

– Нет, я один, – с тоской в голосе ответил он.

– Это ужасно.

– А у тебя остался кто-то?

– Да, у меня есть тетя Шэрон. Но ей плевать на меня. Именно поэтому я здесь.

Внезапно в нашей комнате появилась сестра Дэниелс. Она медленно прошла в центр и, посмотрев сначала на меня, а потом на моего нового соседа, холодно произнесла: