Аллея ловушек

– Ни каких-нибудь гербов, ни символов, ни секретных тайников, – пробормотала Элина.

– Наверное, ценностями считается весь этот хлам, – сказала Чарли.

В комнатке было так тесно, что они постоянно мешали друг другу и ещё сильнее раздражались от этого. Терпение у Элины было на исходе… Что им теперь делать?

Внезапно она заметила кое-что новенькое: нечто вроде часов с кукушкой на противоположной стене. Элина резко повернулась к друзьям.

– Разве они тут висели? – с изумлением спросила она.

– Нет, – ответила Чарли. – Их здесь не было. Совершенно точно!

– Как такое возможно? – удивилась Элина. – Они что, были невидимыми?

– Возможно, это аппарильо и он сам себя замаскировал? – вслух размышлял Робин. – Что-то типа маскирующего миража, который защищает Аллею горькой сладости. Но аппарильо приводятся в движение энергией магических сладостей, стало быть, этот работать уже не должен.

Элина не сводила глаз с часов:

– Может, это и есть решение?

– «М забыла время. Мы сможем найти его только вместе», – напомнила Чарли слова из записки.

Трое друзей встали перед часами с кукушкой, сделанными традиционно в виде домика из тёмного дерева. Элина обратила внимание на множество милых деталей – роспись словно нанесена сахарной глазурью, а круглый, изящной работы маятник – почти как филигранное украшение.

– Тут буквы, – сказала Элина. Слева над циферблатом располагалась большая буква «Г», а справа от неё – большая «С». – Как на гербе магистров!

– Они означают горький и сладкий таланты, – догадался Робин.

– Смотрите-ка! – вырвалось у Чарли. Она ткнула пальцем в нижнюю часть аппарильо, где на часах была цифра «шесть». Там виднелась миниатюрная версия восьмиконечной звезды хранителей. Слева от неё можно было различить листок и снежинку, а справа – солнце и цветок.

Совсем как символы времён года…

– Раз эти часы стоят, нужно, наверное, выставить на них правильное время? – предположила Чарли. – Ну, по первой строчке записки. «М забыла время».

– Вряд ли всё так просто, – пробормотала Элина.

– Давайте попробуем, – предложил Робин и, посмотрев в интернете, как завести часы с кукушкой, стал крутить стрелки.

Как Элина и ожидала, ничего не изменилось.

– Значит, имеется в виду какое-то конкретное время, – сказала Чарли.

– «Мы найдём его только вместе», – пробормотал Робин. – Может, это означает, что мы должны сообща выставить время? Покрутим вместе?

– Это магический аппарильо, и, наобум поворачивая стрелки, мы ничего не добьёмся, – возразила Элина. – Это было бы слишком просто. Символы ведь могут что-то значить?

– Хм, – хмыкнул Робин. – Буквы Г и С означают таланты, которые зависят от того, в какое время года ты родился. Но как это может пригодиться?

– Жена господина Шноттера была не сладкомагом, а хранителем, – сказала Чарли. – Если лишь вместе они могли найти правильное время, то мы могли бы расположить стрелки так, чтобы одна указывала на звезду, а другая на правильное время года… Может, это и запустит механизм.

– К сожалению, господин Шноттер никогда не говорил, какой у него талант, – грустно заметила Элина.

– Зима и осень отвечают за горький талант, а весна и лето – за сладкий. Давайте просто проверим все четыре варианта! – предложил Робин, приступив к делу.

Но и после того, как он перепробовал все комбинации, ничего не изменилось.

– Вот зараза! – разочарованно воскликнул он.

– Должен быть ещё какой-то вариант, – задумчиво сказала Чарли.

– Мы сможем найти его только вместе, – повторила Элина. – Вы понимаете, что мы вообще-то в точности как господин Шноттер и Мэгги?

– Что, старые муж с женой? – съехидничал Робин. – Нет, всё понятно. Вы обе – хранительницы… как Мэгги, а я – сладкомаг.

Элина улыбнулась тому, что Робин назвал их хранительницами, а не бесталанными.

– Тогда кое-что было иначе, – пробормотала она. – Было не два отдельных мира, а один, в котором хранители жили вместе со сладкомагами и где все символы имели одинаковое значение. Четыре времени года для всех сладкомагов, а звезда – для всех хранителей.

– Звучит прекрасно, – сказала Чарли. – Но, чтобы всё это связать, стрелок не хватит.

Шагнув к часам, Элина сначала обследовала одну стрелку. Прошло какое-то время, пока пальцы нащупали едва уловимую неровность и ей удалось сдвинуть верхнюю пластинку – теперь стрелка разошлась на две тонкие.

– Стрелки! – поразился Робин. – Они друг над другом.

Лёгким движением Элина разделила и две других – теперь вместе с секундной их было ровно пять, столько же, сколько и символов.

Элина продвинула первую стрелку, пока та не поравнялась со снежинкой под цифрой восемь.

За ней последовала вторая стрелка – на цифру семь, где находился листок.

Третья оказалась на цифре шесть со звездой.

Четвёртая остановилась на пятёрке и солнце.

А место последней было у четвёрки и цветка.

Наконец Элина с сильно бьющимся сердцем отошла назад.

И тут тишину разорвало тиканье.

Глава 31

Механизм внутри часов с кукушкой пробудился к жизни. Элина слышала, как внутри застучали шестерёнки. Циферблат выдвинулся вперёд, открывая свёрнутую в узкий рулон бумагу. Элина бережно вынула её.