Аллигент

Кристина наклоняется вперед, чтобы прошептать мне на ухо. - Так, ты это сделал?

Сработало?

Я киваю. В зеркале заднего вида я вижу как она касается своего лица обоими руками, улыбаясь. Я знаю как она себя чувствует: в безопасности. Мы все в безопасности.

- Ты сделала прививки своей семье?, говорю я.

- Да. Мы нашли их в башне Хэнкок вместе с Преданными, говорит она. Но время для перезагрузки прошло, похоже Трис и Калеб предотвратили ее.

Хана и Зик перешептываются пока мы едем, удивляясь этому странному, темному миру сквозь который мы движемся. Амар объясняет основное пока мы едем, оглядываясь на них слишком часто вместо того чтобы смотреть на дорогу, от чего мне не комфортно. Я стараясь игнорировать всплески паники когда он почти свернул к уличным фонарям или дорожным барьерам и вместо этого я сфокусировался на снегу.

Я всегда ненавидел пустоту приносимую зимой, пустой пейзаж и абсолютная разница между небом и землей, в том как она превращает деревья в скелеты а город в пустырь.

Возможно, эта зима будет другой.

Мы проехали мимо заборов и остановились перед центральными воротами, у которых не стояла охрана. Мы проехали внутрь и Зик сжал руку своей матери, чтобы поддержать ее перемещающуюся сквозь снег. Когда мы вошли в корпус, я понял, что Калеб преуспел, потому, что не было никого в поле зрения. Что может значить только одно, произошел перезапуск, и их воспоминания стерты навсегда.

- Где все? говорит Амар.

Мы идем через брошенный КПП без остановки. На другом конце я вижу Кару. Часть ее лица в синяках и ее голова перевязана, но это не то, что меня беспокоит. А беспокоит меня встревоженный взгляд на ее лице.

- Что это?, говорю я. Кара качает головой.

- Где Трис?, говорю я.

- Я сожалею, Тобиас.

- О чем ты сожалеешь? резко говорит Кристина. - Расскажи нам, что произошло

- Трис отправилась в Оружейную Лабораторию вместо Калеба, говорит Кара. - Она пережила сыворотку смерти и выпустила сыворотку памяти, но она.....в нее стреляли. И она не выжила. Я сожалею.

Чаще всего, я могу сказать когда люди врут, и это может быть ложью, потому, что Трис все еще жива, ее глаза блестят а щеки румяны, а ее маленькое тело полно энергии и силы, и стоит она в луче света в атриуме. Трис все еще жива, она не могла оставить меня одного, она бы не пошла в Оружейную Лабораторию вместо Калеба.

- Нет, говорит Кристина, качая головой. - Не может быть. Здесь какая то ошибка.

Глаза Кары наполняются слезами.

Это тот момент, когда я осознаю - конечно же, Трис пошла бы в Оружейную Лабораторию вместо Калеба.

Конечно же она пошла.

Кристина кричит что-то, но для меня ее голос звучит приглушенно, словно я опустил голову под воду. Части лица Кары также стали трудно различимыми, мир размылся в тусклые цвета.

Все, что я могу это стоять неподвижно, у меня такое ощущение, что если я буду стоять на месте, то смогу остановить это, чтобы оно не стало правдой, я могу претвориться, что все в порядке. Кристина сгибается, не в состоянии сдерживать ее собственное горе и Кара обнимает ее, а все еще стою не шелохнувшись.

Когда ее тело впервые ударилось о сетку все, что я заметил это серое размытое пятно. Я притянул ее через сетку, ее рука маленькая, но теплая и затем она стояла передо мной, невысокая, худенькая, не очень красивая и во всех смыслах обыкновенная, за исключением того, что она прыгнула первой. Стифф прыгнула первой.

Даже я прыгнул не первым.

Ее взгляд был таким решительный, таким настойчивым.

Прекрасная.

Но тот был не первый раз когда я увидел ее. Я видел ее в коридорах школы, и на фальшивых похоронах моей матери и гуляющей по тротуарам сектора Отречения. Я видел ее, но не замечал, никто не видел ее настоящую, ту кем она была на самом деле, до того как она прыгнула.

Полагаю, что огонь разжигающий эту яркость не погаснет никогда.

Я иду чтобы посмотреть на ее тело......временами. Я не знаю через какое время после того как Кара рассказала мне о случившимся. Я и Кристина идем плечом к плечу, идем следом за Карой. Я действительно не помню дорогу от входа до морга, всего несколько смазанных образов и каких то звуков которые я смог разобрать сквозь барьер, возведенный внутри моей головы.

Она лежит на столе, и на мгновение я думаю что она просто спит, и когда я коснусь ее она проснется, и улыбнется мне, и поцелует меня в губы. Но когда я касаюсь ее, она холодная, а ее тело окоченело и отвердело.

Кристина хлюпает носом и всхлипывает. Я сжимаю руку Трис, молясь о том, что если я сожму ее достаточно крепко, то это вдохнет жизнь в ее тело и наполнит красками и она проснется.

Я не знаю сколько времени заняло у меня осознать, что этого не произойдет, то что она умерла. Но когда я наконец понимаю, я чувствую что вся сила вышла из меня и я падаю на колени перед столом и думаю я плачу, как итог всего, или в крайнем случае я хочу этого, и все внутри меня кричит лишь об еще одном поцелуе, еще одном слове, еще одном взгляде, еще одном.