Альманах немецкой литературы. Выпуск 1.

На второй или третий день нашего пребывания в Локарно мы с Б. поехали на лодке в купленный на его имя, расположенный недалеко от города дом, который он хотел нам показать. Мы пристали к берегу, поднялись по узкой тропе в гору и вошли в небольшие воротца. Я увидел перед собой одноэтажный дом с выцветшими стенами, которые когда-то, по-видимому, были выкрашены желтой краской. Фасад, выходящий на озеро, был выше, чем остальная часть, как это обычно бывает у домов, построенных на откосе. Толстые каменные стены придавали этому старому зданию, показавшемуся мне не слишком уютным, вид маленькой крепости. Когда мы вошли, нас встретил сырой, затхлый запах. В задних комнатах было темно, потому что окна выходили на круто поднимавшуюся гору, где был разбит маленький фруктовый сад. При этом, правда, дом располагал многими удобствами для устройства убежища. Отсюда можно было незаметно пробраться к озеру и потом идти в любом направлении. Можно было на лодке добиться до Италии, минуя таможенный пост. Б. начал рассказывать, как итальянские революционеры и он вместе с ними устроили здесь передвижную типографию и во время восстания печатали прокламации, как они здесь соорудили склад оружия, накапливали бомбы и другое оружие, а потом переправляли в Италию… Мы окончили осмотр и отправились в нижний этаж, где домоправитель приготовил закуску из хлеба, сыра и плохого, кислого вина.

На другой день он остался на «Баронате» один. Последние постояльцы разъехались рано поутру. Через открытое окно он слышал сквозь сон весь прощальный церемониал: стук дверей, шаги на гравиевой дорожке, то громкие, то приглушенные голоса, рев мотора. Он еще долго лежал так, вытянувшись, с закрытыми глазами, не двигаясь, прислушиваясь ко всем звукам, которые казались ему слишком громкими.

Целый день он оставался в своей комнате и читал “Il diavolo del Pontelungo”, книгу, что дал ему с собой Мондада. За день до этого он был с ним на могиле Георга на кладбище Minusio, в пяти минутах ходьбы от «Баронаты». Государство и анархия близко друг от друга. Вечером он прошел по комнатам, которые были открыты, а они были открыты все, кроме двух комнат хозяйки, и везде включил свет. На веранде, которая теперь была заставлена старой белой мебелью, он открыл окна. Он читал о пристрастии Б-а сидеть на веранде, в летние вечера тот даже нередко просил накрыть ему здесь стол; внизу, на террасе, чувствовался ветер с озера. Из окон открывался роскошный вид, далеко простиравшийся над Lago Maggiore, отсюда — до Magadino, San-Nazzaro и Indemini, маленькой деревушки глубоко в горах, вблизи итальянской границы, там Б., видимо, как рассказывают еще сегодня, хранил оружие и динамит. В ясную погоду с веранды можно было посылать световые сигналы вплоть до Indemini. Он несколько раз включал и выключал свет.

Б. любил хорошо освещенные помещения, и когда к нему приходили, свет на веранде горел ночь напролет. Однако Кафиеро, постоянно заботившийся об экономии, запрещал ему это. А для Б. это являлось воспоминанием о родительской усадьбе в Тверской губернии; его мать заботилась о том, чтобы в гостиной всегда горела керосиновая лампа, свет ее можно было заметить издалека, когда они возвращались из города в глухую деревню Премухино.