Алмаз твоих драгоценных глаз (СИ)

‒Терри, ‒ начинаю я, набрав в легкие побольше воздуха, ‒ у меня учеба, и мама болеет. Прости, но мне, правда, некогда.

‒ Да я ведь ничего плохого и не имел в виду, ‒ говорит он, краснея и заикаясь. Обиделся. Жаль, но лучше так, чем давать ненужную надежду. ‒ Просто темно уже, мало ли что может с тобой случиться, ‒ справившись со смущением, заканчивает он. Я пожимаю плечами и иду вперед, Терри не отстает. Ладно, может, дойдет до дому и успокоится.

‒ Как дела на лесопилке? ‒ стараюсь быть хоть немного вежливой.

‒ Заказов почти нет. Лес идет некачественный. Глупо заказывать его чуть ли не из самого Капитолия, когда у нас он под носом, только вот за ограду нельзя. Отец всегда знал что делать, нам с мамой далеко до него. Вместе с ним и лесопилка умерла.

‒ Жаль, ‒ говорю я. ‒ Сейчас всем несладко. Завтра спрошу у папы, не нужно ли чего в мэрии.

‒ Спасибо, – благодарит он, пытаясь пожать мою руку, но я прячу ее в карман.

‒ До встречи, Терри. Я пойду: холодно уже.

Я ухожу, а он еще долго смотрит на мои окна. И что вдруг произошло? Чего это он опять вздумал за мной ухаживать? Плохо-плохо: не могу я ответить ему взаимностью и обманывать тоже не могу. Лучше скажу правду, что мне нравится другой, пусть не питает иллюзий насчет меня. Или дочки мэра, что более, чем вероятно. Вот и нашла я свое зеркало. Жил был Терри, который любил Мадж, которая любила Гейла, который любил Китнисс, которая любила свою сестру Прим. Нет, теперь не только сестру, но и жениха Пита Мелларка тоже…

Еще через пару месяцев в дом Китнисс привозят дюжину свадебных платьев.

‒ Китнисс, ну примерь ты их уже, ‒ тараторит Прим.

‒ Я тоже хочу посмотреть, ‒ сознаюсь я.

‒ И я бы не отказался, ‒ улыбается Пит, а его невеста шикает, показывает язык и хмурится.

‒ В передаче посмотрите. Уже через неделю покажут. Надоест еще, ‒ парирует она, а мистер Эбернети, поедающий жареную курицу миссис Эвердин, смеется на весь дом. Победители Дистрикта-12 стараются держаться вместе. Теперь, как никогда тесно, ощущается их духовная связь. Пит и Китнисс все чаще гуляют вдвоем по городу, навещают мистера и миссис Мелларк, иногда прихватывают с собой Хеймитча. Я больше не сомневаюсь в истинности огромной любви «несчастных влюбленных».

Двадцатого мая по центральным каналам транслируют всеми ожидаемый ролик: Победительница Семьдесят Четвертых Голодных Игр, облаченная в подвенечное платье неземной красоты, дефилирует по диагонали своей комнаты. Я Мэри и мама не сводим глаз с тончайшей перламутровой ткани и дорогих украшений до тех пор, пока картинка не сменяется лицом президента Сноу, который, открыв какую-то коробочку, рассказывает о новых условиях Жатвы этого года.

‒ В честь третьей по счету Квартальной Бойни, дабы напомнить повстанцам, что даже самые сильные среди них не преодолеют мощь Капитолия, в этот раз Жатва будет проводиться среди существующих Победителей.

Среди существующих Победителей… Сердце мое падает. Пит, мистер Эбернети и Китнисс. Двое мужчин и одна девушка. Китнисс вернется на арену…

‒ Нужно что-то сделать! Это несправедливо! ‒ обращаюсь я к отцу, но он только разводит руками.

‒ Что тут сделаешь? Видимо, Победители представляют собой серьезную угрозу.

Опять смерти, голод, жажда и боль. Они все это уже видели, испытывали на себе, и их снова хотят отправить на арену. Ужасно! Проклятый Сноу решил избавиться от большинства Победителей разом, чтобы остальные и мыслить о бунте боялись, а вместе с ними и простой люд забыл о восстаниях.

Бедная, Бедная Китнисс! Несчастный Пит! Им теперь даже свадьбу сыграть не дадут, отнимут любовь и жизнь. Мои страдания ‒ пустая блажь по сравнению с теми испытаниями, что выпали на их долю. Несправедливо и жестоко!

Накидываю пальто, шапку и сапоги и бегу в Деревню Победителей, мне нужно что-то сказать Китнисс, как-нибудь утешить ее.

‒ Китнисс нет, она ушла, захотела побыть одна, ‒ говорит мне понурая и совершенно печальная миссис Эвердин, выглядывая из-за двери.

‒ Передайте, что я заходила, ‒ шепчу я и нехотя поворачиваю назад, но замечаю одинокую сгорбленную фигуру в беседке. Пит. Один…

‒ Мне жаль, ‒ шепчу я, опускаясь рядом с ним на холодную лавку.

‒ Не стоит, Мадж, не нужно, ‒ говорит он, а у меня все внутри так и сжимается. Какая же я глупая: ему снова идти на смерть, а я говорю, что мне жаль.

‒ Необходимо что-то сделать, Пит! Нельзя сидеть, сложа руки. Вы сильные: и ты, и Китнисс, и ваш ментор. Кого бы не выбрали…

‒ Пойду я. Одна Китнисс там не останется.

‒ Нужно использовать эти два месяца.

‒ Нужно. Тренироваться. Как профи.

‒ Может, игры еще и отменят, ‒ рассуждаю я, а Мелларк выдавливает из себя горькую усмешку. Мимо нас спешит быстроногая тень. Гейл. Не выдержал и пришел, чтобы помочь кузине. Скверно такому завидовать, но по-другому я не могу, потому что на меня времени он так и не нашел.

========== До и после ==========