Алмаз твоих драгоценных глаз (СИ)

– Я напомню. А, чтобы ты не передумал и не нашел отговорку, приглашаю заранее. Детвору тоже можешь взять. Они мне все нравятся.

– О, это у вас взаимно, – я вздыхаю. Как же хочется услышать, что я нравлюсь не только им. – Шесть недель… Ладно. Пора начинать думать над подарком, – качает головой он, а я не прекращаю думать о его губах, прекрасно зная, какой подарок хотела бы получить.

========== Когда мечты сбываются ==========

Бывает так, что и не ждёшь,

А всё само собой случится.

Но если всё, что скажет сердце, ты поймешь,

Оно совсем уже не так, как раньше, будет биться.

Я люблю его за то

Что рядом с ним теплее лето

Не потому, что от него светло

А потому, что рядом с ним не надо света.

из песни Ирины Билык “Люблю его”

– И какой же твой любимый цвет? – спрашивает Гейл как-то раз, поймав мой взгляд на своих губах и заставив меня покраснеть.

– Белый, – заикаясь, робко отвечаю я. – А твой зеленый?

– Угадала.

Это несложно. Зеленый как лес. Порою мне кажется, что Гейл, словно открытая книга – бери и читай, но чаще я часами думаю над какой-нибудь его случайно брошенной фразой.

– Быстро стемнело сегодня, зима входит в свои права, – замечает он. – Холодает.

– Зато звезды ярче, – когда Гейл рядом, ни тепла, ни света не нужно. Лишь бы это воскресенье не заканчивалось никогда. Лишь бы мы не расставались.

– Да ты окоченела, и Пози уже зевает, – вздыхаю, понимая, что чарующе сладкие мгновения нашей встречи опять подходят к концу. А мне снова не хватило…

Гейл в последнее время, приходя на Луговину или в пекарню, взял за привычку везде брать с собой сестренку. Я, конечно, и не против этой озорной и прелестной девочки, которая по-прежнему умеет радоваться всему на свете, но все же с ней песок из моих часов утекает куда быстрее, чем раньше. Пози любит меня всей душой, обнимает и просит поиграть, а я не могу отказать ЕГО СЕСТРЕ, поэтому мне становится до безумия мало этих часов по воскресеньям, и иногда Гейл дарит мне несколько минут по средам.

Однако приличия нужно соблюдать, и в глубине души я знаю, почему Охотник приводит малышку порезвиться в снегу, пока мы с ним разговариваем. Слухи по дистрикту распространяются подобно аромату духов из разбившегося флакона: быстро и повсеместно. Гейл ни разу не был у меня дома, но это не мешает людям шептаться за моей спиной, кидая в мою сторону осуждающие взгляды, и в их змеином шипении ясно различимо имя «Гейл Хоторн». И все бы ничего. Что мне до чужих людей, но Мэри начинает забрасывать меня вопросами, папа хмурится, и даже улыбчивый и милейший мистер Мелларк почему-то качает головой, когда видит меня с моим любимым шахтером. Я плюю на всех с высокой колокольни. Пусть думают, что хотят: я никаких правил не нарушала, Гейла у подруг не уводила, против совести не шла, а наши беседы и встречи носят до края целомудренный и по-детски невинный характер. Пока. Я молюсь, чтобы это «пока», закончилось как можно скорее.

Гейл разрабатывает план восстаний, несколько друзей по цеху поддерживают его во всех начинаниях, я же выискиваю информацию о вспышках недовольства в других дистриктах, которые опять приняли очаговый характер, вспыхивая то там, то здесь после победы мальчика из второго. О тринадцатом не слышно ничего.

Вик учится, Пози посасывает сахарных петушков, Китнисс не выходит из дома матери, спрятавшись от всего мира, а Пит почти в открытую гуляет по дистрикту с Делли. Недавно я наткнулись на них в пекарне, когда они весело смеясь над какой-то шуткой. Кажется, Делли задумала заставить Пита рисовать свой портрет. Эта девчонка ходит за мужем Китнисс хвостом, и я не перестаю удивляться тому, как подруга ее терпит. Если бы предметом мечтаний и теперь уже показательных и активных действий Делли был Гейл, я бы давно выгнала ее поганой метлой и запретила даже близко к нему подходить. Порою Китнисс слишком либеральна. Как она вообще позволила Питу рисовать портрет Делли, неужели не замечает, что та влюблена в него, как кошка?

Хотя мне, наверное, не стоит туда лезть, и я бы вообще прошла мимо, если бы в тот момент в пекарню не зашел Гейл. Не знаю, что такое произошло, но настроение у него испортилось разом от одного созерцания Пита и Делли, и я чуть было не потеряла еще одно воскресенье. Какое счастье, что он обменялся с ними взглядами только один раз.

В остальном все по-прежнему. Почти. Если бы не папа. У папы все хуже некуда, и причина всех его проблем – Гейл и его товарищи. А я словно под ножницы попала: помогая одному, уничтожаю другого. Если бы папа решился помочь шахтерам, было бы проще. Нужно поговорить с ним, и я уверенным шагом двигаюсь в сторону кабинета с дубовой дверью.

– Не беспокойтесь, я все понял. Я все улажу, – слышу я сквозь стенку взволнованный голос отца. – Миротворцев задействовать ни к чему. Я справлюсь сам. До свидания.

– Папа? – я толкаю дверь, кусая губы. Неужели шахтеров разоблачили? – Что-то случилось?