Алмаз твоих драгоценных глаз (СИ)

‒ Вся твоя печаль сошла на нет? ‒ руки подобно лиане оборачиваются вокруг моего стана, крепко прижимая меня к себе. Его лицо лишь в паре сантиметров от моего.

‒ Когда ты так делаешь, у меня дыхание перехватывает.

‒ Только дыхание? ‒ язык, ворвавшийся в мой рот, будоражит кровь, посылая странные стимулы в головной мозг, сердце и низ живота. Сладкая истома вновь забирает меня в царство желаний. ‒ И что же мне с тобой делать, Мадж Андерси?

‒ А что ты хочешь? ‒ пульсирующая неизведанная ранее боль плавно разливается между ног.

‒ Главное, хочешь ли ты? ‒ он знает ответ на вопрос, и все же боится, что опять скажу: «нет». Я помалкиваю: молчание - знак согласия. Руки понимают все правильно. Чувствую их на своей груди. Сжатие, поглаживание и теребление затвердевших сосков. ‒ Давай снимем твою блузку.

‒ Давай, ‒ хриплю, дотрагиваясь до пуговиц, но его пальцы действуют быстрее.

‒ Не здесь. Ты ведь еще не была в моей комнате.

Я опять не чувствую пола. Стены, люстра, диван и серая дверь, за которую я не позволяла себе заходить. Миссис Хоторн всегда убиралась в ней сама и… Разгляжу обстановку потом…

‒ С сегодняшнего дня ты будешь спать в моей комнате, ‒ спина чувствует мягкость перины. Кажется, у Гейла двуспальная кровать.

‒ Буду, ‒ нет сил спорить. ‒ Как же здорово, что майор Эванс отпустила меня пораньше.

‒ Еще бы, я целую неделю ее уговаривал.

========== Не очаровывайся и не разочаруешься ==========

Боясь вздохнуть, отползаю от него на безопасное расстояние и разрываю поцелуй.

– Что… что ты сказал?

– Только то, что мне пришлось неделю уговаривать твою ведьму-начальницу, для того чтобы провести этот вечер только вдвоем, – на лице появляется улыбка Чеширского кота. Видимо, он даже не понимает, что сделал, ведя ладонью по моему бедру, все выше задирая юбку.

– Значит, Райли не болел?! Ты все подстроил! И как давно? В день покупки билетов или раньше? – давно забытое чувство гнева начинает медленно подниматься от пяток к сердцу, утяжеляя его килограммов на двадцать. Выдергиваю из его рук концы расстегнутой блузки и начинаю яростно одеваться.

– Мадж, ты чего? – широкие темные брови взлетают до самых корней волос и задерживаются там на добрые секунд шесть.

– Ничего! – кричу я, чувствуя, как забытые почти на три месяца слезы фонтаном начинают брызгать из глаз. – Не мытьем так катаньем, да, Гейл Хоторн?! Все как в прошлый раз! Всеми и правдами и неправдами ты готов затащить меня в постель.

– Причем тут вообще это? – он тоже повышает голос. – Я что до конца жизни буду расплачиваться за то, что случилось вечность назад? Тогда все было по-другому!

– Естественно! – взрываюсь я, вскакивая на пол. – Тогда ты хотя бы был честным!

– Ты сама, черт побери, сказала, что боишься, что кто-нибудь войдет и помешает, как было тем вечером, когда вбежала Пози, – он встает, делая шаг навстречу, но я отхожу назад.

– Ты услышал то, что хотел услышать!

– Да я тебя спрашивал сегодня, и ты явно дала понять, что не против. Тогда в чем, черт возьми, дело?

Дело… Слезы текут рекой, и я даже не пытаюсь их утереть, оглядываясь по сторонам. Кажется, я хотела разглядеть комнату потом. После… Обзор представился гораздо раньше. Оранжевые обои, покрытые изумрудными листьями в капельках росы, молочные шторы на окнах с узорчатым ламбрекеном, светлый буковый шкаф и такой же письменный стол со стулом с высокой спинкой; у стены глубокое зеленое кресло, а посередине стоит широкая двуспальная кровать, покрытая коричневым покрывалом. Вот, наверное, благодаря ей я здесь и оказалась, потому что Гейлу было слишком одиноко и холодно одному на таких просторах. А еще в силу того, что он был «голоден» и скучал. Ловушки, так славно установленные в лесу Двенадцатого, плавно перекочевали в квартиру во Втором, только вместо зверя туда угодила я.

Дело… Гейл хочет знать причину. Причина проста: не свадьба, не большое количество людей в доме и даже не принципы, внушаемые когда-то папой. Нет… Важно только одно: Гейл меня не любит.

Я уже давно не строю воздушные замки, но все эти поцелуи, ласки, комплементы, ухаживания и провожания домой дали мне надежду на то, что в его сердце начинают зарождаться чувства по отношению ко мне. Краешком сознания я начинала верить и … снова ошиблась. Не нужно было очаровываться, тогда бы и разочарование не наступило. Гейл всего лишь оказался голоден, всего лишь захотел моего тела, как хотел Ретт Красотку Уотлинг, как Эшли – Скарлетт. Для меня этого слишком мало, а его любовь я больше выпрашивать не собираюсь.

– Так в чем же причина? – не унимается он.

– Ни в чем. Просто мы слишком разные, – проходя мимо него, удаляюсь в сторону своей спальни и запираю ее на ключ. Падаю на кровать и накрываю голову одеялом. Все хорошее когда-нибудь да заканчивается, восемьдесят счастливых дней тоже подошли к концу. Не стоило и надеяться: сказки бывают только в сказках.