Алмазное сердце

Тайлубиеца в комнате не оказалось. Пришлось подниматься, одеваться и идти в холл. Но стоило мне увидеть «невесту», и остатки сна испарились в один момент.

— Сана? Вы?

— Доброго утра, Джед, — девушка была непривычно серьёзна и, что странно, кажется, совсем на меня не злилась. — Вы уже слышали, что случилось с Викторией?

— Да.

— А та её вещь, которую вы оставили у меня, вас ещё интересует?

— Конечно! — я не верил своей удаче.

— Только не думайте, что я отдам вам её просто так. Мне нужны деньги, нужна новая работа, а самое главное — уехать отсюда как можно скорее.

— Однако у вас и запросы, — поразился я.

— Так вам нужна шкатулка? — Только сейчас я заметил, как она бледна и взволнована.

— Да.

— А мне нужно оказаться подальше отсюда.

— Хорошо. Я планировал вернуться в Велсинг — это достаточно далеко для вас?

Девушка кивнула.

— Экипаж уже заказан, можем выехать завтра… сегодня, — поправил я, увидев, как она разочарованно поморщилась.

— Замечательно. Собирайтесь, а я подожду вас тут.

— Сегодня, но не сейчас же, — сказал я мягко. — Я ещё не завтракал. Составите мне компанию? Здесь прекрасная кухня.

Я велел отнести её саквояж в свою комнату. Сумку, в которой, очевидно, была шкатулка, девушка держала мёртвой хваткой.

— Скажите, Сана, что за блажь взбрела вам в голову, назваться моей невестой? — спросил я с улыбкой, желая снять напряжение этого разговора.

Но задумка не удалась: Милисента сердито сверкнула глазами:

— Вы же были у меня той ночью? И, как собирались заявить страже, между нами даже что‑то происходило. Разве теперь, как порядочный человек, вы не обязаны на мне жениться?

Похоже, общение со мной пагубно сказывается на характере и манерах некоторых девиц.

Глава 7

Джед

Срезая путь, экипаж съехал с укатанного тракта на одну из просёлочных дорог и тут же подпрыгнул, наскочив колесом на бугорок. Милисента испуганно ойкнула. За все три часа пути, это был единственный раз, когда девушка подала голос. Напряжённое молчание и показательно отведённый в сторону взгляд раздражали. Унго не выдержал первым и заявил, что в такую прекрасную погоду ему будет приятно проехаться на козлах. Если и дальше так пойдёт, я тоже сбегу и остаток пути проведу на запятках.

— У вас мало вещей, — в очередной раз предпринял я попытку разговорить спутницу.

— Когда устроюсь на новом месте, дэйна Агата пришлёт мне остальные. — Я удостоился ответа, но не взгляда.

Итак, «дэйна Агата пришлёт». Значит, Сана не сбежала от баронессы, хоть и было очень на то похоже, а уехала с её ведома. Но почему в такой спешке? Почему пришла ко мне, словно больше ей не к кому обратиться?

В следующий раз, ещё через час молчания, разговор начала сама девушка:

— Что в шкатулке?

— Письма, — ответил я коротко. Не поручился бы в том, что так оно и есть, но очень на это надеялся.

— Ваши?

— Одного моего знакомого.

— Он заплатит за то, что вы их привезёте?

— Нет. Это дружеская услуга. Но не переживайте, я сам оплачу вашу помощь.

Милисента вспыхнула — видно было, что ситуация ей претит, но она сразу сказала, что нуждается в деньгах, а я был мог позволить себе компенсировать ей неудобства. Всё же именно я втянул её в эту историю.

На ночь мы остановились в небольшом деревенском трактире. Еда тут была отвратительная, зато комнаты вполне сносные. Я оплатил две: одну для себя и Унго, вторую — для нашей спутницы. Долго не мог уснуть, слыша, как за стенкой ворочается на скрипучей кровати Сана, но усталость взяла своё, и я задремал, во сне продолжая думать о том, что скоро всё закончится: Лён–Леррон получит письма, скажет мне имя покупателя, и я, не затевая более новых авантюр, выкуплю алмаз, сколько бы не запросил новый владелец.

Разбудил меня истошный женский крик.

Я вскочил и как был, в одном исподнем, выбежал в коридор. С силой рванул на себя дверь соседней комнаты. Затрещала хлипкая деревянная задвижка, визгливо скрипнули петли.

На столе скудно обставленной комнатушки догорала забытая с вечера свечка, но и без этого блеклого огонька я видел, что никто посторонний, как я решил спросонья, к моей соседке не вламывался. Тут была только сама девушка, сжавшаяся на кровати в непрерывно вздрагивающий комочек.

— Сана, — позвал я негромко. — Что с вами?

Всхлипывания перешли в плач.

Похоже, дурной сон.

— Ну же, успокойтесь.

Я нашёл и зажёг ещё одну свечу. Увидел на столе кувшин с водою и налил немного в стоявший тут же стакан, протянул девушке.

— Успокойтесь, пожалуйста.

В коридоре затопали, хлопнуло сразу несколько дверей: не только меня разбудил её вопль.

— Да–да, сейчас… — Милисента размазала по щекам слезы и потянулась к лежащей у кровати сумке. — Сейчас…

Она достала какой‑то пузырёк и вылила в предложенную мной воду половину его содержимого. Запахло травами. Помня рассеянность лекарки, я отобрал у неё стакан — а ну как отравится.

В проходе уже стоял Унго, успевший надеть штаны и накинуть сюртук, а рядом с ним переминался с ноги на ногу пухлый коротышка в женской сорочке и ночном колпаке — если не ошибаюсь, хозяин этого малопочтенного заведения.