Алмазное сердце

— Это копия протокола следствия. Личность похитителя установлена нашими доблестными стражами. К сожалению, он утонул в реке через несколько дней после ограбления. Тело нашли и опознали, а вот ожерелье, вероятно, осталось где‑то на дне.

А у дэя Роджера осталось два десятка мелких камней, которые теперь можно пустить в оборот, не посягая на счета супруги. Его предприимчивость была достойна уважения — так ловко уладил и свои, и мои проблемы.

— Мы ещё о чем‑то договаривались, — напомнил я.

— Я не забыл, — баронет подал мне маленькую записку. — Тут имя и адрес ювелира, которому я продал алмаз.

Имя показалось мне знакомым, а адрес удивил.

— Что за ювелир живёт в собственном загородном поместье?

— Очень хороший ювелир, — улыбнулся Лён–Леррон. — Мастер Гоше известен при дворе и не раз выполнял заказы королевской семьи. Советовал бы вам поторопиться с визитом к нему. Вдруг он предложит камень для нового украшения её величества? Ограбить королевский дворец будет непросто.

Он шутил, а меня бросило в жар: с моей удачей и не такое может случиться.

— Благодарю за совет, но с грабежами в моей жизни покончено.

Вернувшись в гостиницу, я разбудил рано лёгшего Унго и распорядился с утра взять экипаж: предстояло отправиться за несколько миль от города, в поместье Густава Гоше, королевского ювелира.

— Если повезёт, в этом городе мы не задержимся, — делился я планами с товарищем. — На годовщину свадьбы Берни я уже опоздал, но у нас есть шанс успеть к дяде Грегори.

— Я обещал дэйни Милисенте, что завтра вы её навестите, — смущённо признался он.

— Обещал? От моего имени? Раньше только отец позволял себе подобное. А потом долго возмущался, что я его подвёл.

Унго ответил укоризненным взглядом.

— Хорошо, — махнул я рукой. — Заедем с утра.

И мне не придётся оставлять в гостинице бумаги из шкатулки. Не хотелось бы, чтобы какая‑нибудь любопытная горничная сунула в них свой нос раньше меня.

Сану–Милисенту наш визит не обрадовал, а скорее напугал. То ли девушка ещё не отошла от страхов, то ли приехали мы слишком рано. Марта, дебелая мужеподобная женщина, горничная, кухарка и прачка в одном лице, ещё не пришла, и дверь юная целительница открыла сама, долго пред этим вглядываясь в маленькое окошко в прихожей.

— Как устроились? — поинтересовался я.

— Спасибо, хорошо.

— Как прошла первая ночь на новом месте? Никто не беспокоил?

— Нет, но… Нет, всё хорошо.

Не знаю, что она хотела сказать этим сорвавшимся «но», но ведь ничего не сказала, и я не стал заострять на этом внимания.

Пока Унго заваривал нам чай, я перебросился с девушкой парой фраз, узнал, что она хочет подыскать работу по специальности, мысленно ужаснулся, но посоветовал обратиться в местное благотворительное сообщество. Возможно, кому‑то нужен домашний лекарь.

— Или в лечебницу, — добавил, подумав. — От услуг дипломированной магессы здешние целители не откажутся.

— Конечно–конечно, — закивала Сана и отчего‑то поспешила перевести разговор на другие темы.

Таковых отыскалось не много, а значит, не было смысла затягивать визит вежливости. Я лишь дождался, пока девушка отлучится из гостиной, отодвинул из угла кадку с лимонным деревцем, подцепил отходящую от паркета дощечку и сунул свёрток с бумагами в когда‑то случайно обнаруженный тайник. Бывший арендатор дома прятал там спиртное от строгой супруги: по запаху из плохо заткнутой, забытой бутылки я и отыскал схрон, который довелось использовать только теперь.

Думаю, дэйни Милисента не будет возражать, если на днях я навещу её ещё раз, чтобы проститься, навсегда покидая город.

Отъезд из Велсинга я считал делом решённым, независимо от того, чем закончится поездка к ювелиру. Тут меня ничто не задерживало, разве что мастер Гоше скажет, что уже успел перепродать камень какому‑нибудь местному аристократу. Но я надеялся, что алмаз ещё не сменил хозяина.

Поместье Гоше раскинулось на живописнейших зелёных холмах милях в двадцати от города. О том, что холмы живописнейшие и так и просятся на холст, я узнал от долговязого веснушчатого парня с мольбертом, которого мы подобрали на подъезде к усадьбе. Он оказался племянником хозяина и пообещал показать дорогу, но кажется, специально объяснил кучеру окольный путь, чтобы как можно дольше разглагольствовать о местных красотах. Настроения мне это не испортило. Я от души похвалил и художества природы, и работы конопатого рисовальщика (жуткая мазня, но наляпано было с душой) и даже согласился взглянуть на другие картины, как только улажу дела с его почтённым дядюшкой. Когда подъехали к усадьбе, вдохновлённый моим обещанием юноша на радостях самолично извлёк родственника из недр дома и выволок на крыльцо.

Ювелир, пожилой сухопарый мужчина, скользнул по мне равнодушным взглядом, нацепил на длинный и веснушчатый, как у племянника, нос очки и поднёс к глазам визитку.

— Чем могу служить, дэй Селан?

— У меня к вам деликатное дело, мастер Гоше. Мне стало известно, что недавно вы приобрели алмаз, огранённый в форме сердца. Возможно, история этого камня вам не известна, но…