Алмазное сердце

Боль в ушибленном при падении колене не помешала мне исполнить нечто наподобие ритуального танца аборигенов южных островов, и то, как это действо выглядит со стороны, меня не смущало. Тем паче, что единственной свидетельнице этого представления сейчас было не до меня. Сана сидела на земле, в длинных растрепавшихся волосах запуталась прошлогодняя хвоя, а взгляд целительницы выражал полнейшее недоумение.

— Мне… — она растерянно огляделась. — Мне нужна моя сумка!

Очевидно, сумка была для неё единственной связью с реальностью, и я отдал её без споров.

Девушка недолго звенела склянками, достала какую‑то бутылку, быстро откупорила и сделала несколько больших глотков.

— Эй, полегче с… этим…

Я отобрал у лекарки бутылку, понюхал и сам отхлебнул горькой спиртовой настойки.

— Это растирка, — отрешённо сообщила Сана. — Для больных суставов.

— Отлично, — я присел рядом с ней и отпил ещё немного. — У меня как раз всё болит.

Девушка посмотрела на меня, на ясное звёздное небо над нашими головами, на виднеющиеся в просвете между высоченных сосен заснеженные горные пики, и неожиданно ущипнула меня за плечо.

— Ай! Ты чего?! — возмутился я.

— Хотела убедиться, что это не сон.

— Для этого обычно себя щипают.

— Себя — больно, — ответила она, насупившись.

Я отдал ей бутылку, позволил сделать ещё глоточек, опять забрал чудодейственное средство от боли в суставах (колено действительно отпустило) и осторожно начал:

— Это не сон. Это… Слышала про Волчьи Тропы?

Лисанна

О Волчьих Тропах я слышала. Это входило в обязательный курс. Классическая магия и шаманизм, сходство и отличия. Отличий было больше. Маги в своих трудах пренебрежительно отзывались о шаманах метаморфов, ссылаясь на то, что единственный дар, которым те обладали, это способность выпрашивать милости у духов природы, тогда как сами маги могли всё, что им нужно, брать без спроса. И за это уже шаманы недолюбливали людских чародеев, упрекали в том, что они нарушают уклад нашего мира. Но подобные споры не мешали многолетнему сотрудничеству. В частности в сфере пространственных перемещений. У магов были телепортационные заклинания, энергоёмкие, с множеством рисков и побочных явлений, как для применяющего их чародея, так и для окружающих по обе стороны прохода. У шаманов метаморфов — Тропы, явление, которое людям так и не удалось понять до конца. В то время как человеческие волшебники рвали и перекраивали ткань пространства, шаманы по своему обыкновению взывали к духам предков и природным силам, и те открывали для них проходы, стабильные и безопасные, да ещё и не поддающиеся магическому поиску. Именно поэтому правящая семья давно отказалась от услуг магов–телепортеров, обратившись к помощи шаманов…

— Сана!

Голос Джеда заставил меня встряхнуться. Наверное, чары, которые использовал ворвавшийся ко мне маг, чтобы заставить вспомнить и говорить правду, разрушились ещё не до конца, и потому страницы книг и отрывки учебных лекций с такой чёткостью всплыли в памяти.

— Да–да, Тропы, — я попыталась забрать у него бутылку с настойкой. Никогда прежде не использовала спиртное в качестве успокоительного, но мне понравилось приятное тепло, от одного глотка разливавшееся по желудку, а затем и по всему телу. — Рассказывай.

— А что рассказывать? — оборотень обеими руками вцепился в бутылку и отдавать мне её не желал. — Мы прошли по тропе. Представляешь?

— Представляю, — я уныло смотрела, как остатки жидкости с бульканьем отправились в ненасытную волчью пасть. — Ты шаман, да?

— Кто? Я?

Самой в это не верилось. Да и на языке, уже немного заплетавшемся от выпитого, вертелся другой вопрос: хотелось бы знать, почему на нём из одежды только кусок белой тряпки, расшитой по канту маками и колокольчиками. Где‑то я её уже видела…

— Нет, я не шаман. Тропу может отыскать любой волк.

— Ну да, конечно, — я зевнула. — Волки они такие. Ходят этими своими тропами, где захотят. Детей пугают…

— Каких детей? — опешил Джед.

— Мне бабушка в детстве рассказывала. Говорила, что если я буду себя плохо вести, придёт серенький волчок и укусит…

— Укусит?

— Да, — зевнула я снова. — За бочок.

— Сана, — мужчина встряхнул меня за плечи. — Ты как себя чувствуешь?

— Спать хочется, — призналась я, укладываясь прямо на землю.

Земля тут почему‑то была мягкая–мягкая, хоть и холодная.

— Нельзя здесь спать, замёрзнешь, — непонятно с кем продолжал беседовать Джед. — Нужно хотя бы костёр разложить…

— Угу, — согласилась я: с костром будет теплее.

— У тебя в сумке есть спички? Или кремень?

— На! — я протянула ему огонёк на ладони — даже ярмарочные фокусники так могут, что уже говорить о почти дипломированной магессе.

А теперь — спать…

Джед

Сана подала мне яркий лепесточек, и пока я оглядывался в поисках какой‑нибудь веточки, на которую можно было бы «пересадить» огонёк, девушка уже уснула, а пламя соскочило с её ладошки на землю. Не тратя времени, я набросал сверху прошлогодней хвои, а там нашлись и ветки.