Алмазный город

Она рассеянно кивнула, не зная, как озвучить свои подлинные мысли. Если Тео ненавидит ее, если они враги, а его при этом уже допрашивали, то выложил ли он все, что ему известно о ее преступном пути?

Чтобы не мучиться такими вопросами, она сменила тему:

– Ты неплохо действовал. Как будто каждый день вламываешься в тюрьмы и скручиваешь охранников.

Рю издал короткий смешок, выстукивая пальцами какой-то рваный ритм по оконному стеклу.

– Но вообще ты невысоко меня оцениваешь, верно?

Легкая улыбка коснулась ее губ:

– Не так низко, как при первой встрече.

– Это понято. Я стараюсь… осваивать науку храбрости. Отваги. После гибели родителей нам тут приходилось жить в страхе каждый день. Каута почти не выпускал меня из дома – так за меня волновался. И чтоб отвлечься от этого вечного страха, с головой зарылся в работу. А когда он рассказал мне, как на самом деле погибли отец с матерью, я стал бояться просто пройти по улице – думал, меня застрелят за одну фамилию «Хираи». Принадлежность к классу Стальных баронов родителям нисколько не помогла…

– И тогда ты решил научиться сопротивляться страху, – спокойно подхватила Аина.

Она заметила в отражении, что их опущенные руки разделяют лишь несколько сантиметров. Стоит слегка наклониться – и они соприкоснутся.

– Я осознал, что страх намного хуже всего того, что его вызывает.

Другая рука Рю потянулась к рукоятке пистолета, переданного ему Тео перед арестом.

– Я запретил себе дрожать и прятаться из-за страха и беззащитности и решил, что вопреки всему буду жить нормальной жизнью. Брат всегда опекал меня, даже когда ему самому было боязно. Теперь моя очередь позаботиться о нем, хоть меня это и пугает. – Он прочистил горло и отвел глаза в сторону. Потом добавил: – Вот почему я рад, что ты теперь на моей стороне. Не так жутко на сердце, если знаешь, что тебе помогает настоящий профессиональный наемный убийца.

Слыхал, Коль? Моя ценность как Клинка не померкла.

Словно тоже внезапно осознав физическую близость к Аине, Рю инстинктивно подался вперед – на несколько кратких мгновений их руки соприкоснулись, – а затем вернулся в прежнее положение. Конечно, он знал ее только как хладнокровную убийцу и совсем не отдавал себе отчета в другом: насколько они, в сущности, похожи. Как временами Аина чувствует себя отчаянной трусихой, как часто ей приходится убеждать себя, что она не беспомощна.

Не далее как минувшей ночью Рю горячо убеждал девушку, что ее личность не сводится к качествам Клинка. Говорил – стремись, мол, к большему. Черт, да к чему стремиться, когда единственное, что ей теперь осталось, – прилагать все усилия, чтобы просто остаться в живых?

Ей по-прежнему предстоит убить его брата, и когда это случится, едва возникшая внутренняя связь между ними улетучится. То, как он смотрит на нее в оконном отражении, жар, вспыхнувший на ее щеках от этого намека в его глазах, эти малые сантиметры расстояния между ними, наэлектризованные до предела, – все это сгинет, схлопнется, взорвется на полном ходу в тот миг, когда грудь Кауты встретит ее клинок.

– Ладно. Как только Тео придет в себя, мы продолжим, – произнес Рю, не отводя взора от отражения Аины.

Она кивнула:

– Найдем твоего брата.

– Хочешь зайти к Тео?

Девушка снова наклонила голову и последовала за хозяином особняка. Она думала, что друг еще в полузабытьи, но нет – тот уже сидел на тахте, и повязок на нем оказалось гораздо меньше, чем Аина ожидала. В кресле напротив расположилась Рори с чашкой чая.

– Выглядишь гораздо лучше, – заметила Аина, опустившись на ручку того же кресла и сложив руки на коленях.

– Ты не обязана разговаривать со мной как с раненым, – проговорил Тео и попробовал улыбнуться, но движение губ потревожило сразу несколько швов у него на лице. Аина дернулась в порыве броситься на помощь, но испугалась: не оттолкнет ли он ее.

– Прости меня, – сказала она и выдохнула с облегчением, когда глаза их встретились. – Это все моя вина. Твоя мама…

– Нет, Аина, не твоя. – Он замотал было головой, но тут же замер от боли. – С таким же успехом вину можно возложить и на меня, и на Рю, и на Рори. Когда я накинулся на тебя в камере, я плохо соображал. А знаешь, кто виноват гораздо больше нашего? Стальные бароны. Алмазная гвардия. В конце концов, это они убили маму. А почему они убивают? Потому что им так велит Ботикс. Им плевать, совершила моя мать что-нибудь преступное или не совершила. Просто попалась на пути, подвернулась под руку, вот и все. – Тео перешел на яростный шепот: – Я не допущу, чтобы мамина смерть сошла им с рук. Мы больше не позволим этим стальным ублюдкам безнаказанно творить с нами что им заблагорассудится. Не дадим топтать и мучить любого, кого им захочется, кто не такой, как они. Я больше не собираюсь сидеть в сторонке, пока другие погибают за малый проблеск свободы.