Алмазный город

Оба рассмеялись. Аине было так хорошо рядом с Тео. Они с Колем так непохожи. Играют в ее жизни настолько разные роли. Тео – добрый друг, всегда оставался другом, и она пойдет на что угодно, лишь бы не потерять эту дружбу. Иногда у нее мелькала мысль – нет ли между ними чего-то большего. Но почему-то она не могла смотреть на этого парня такими глазами, какими смотрела на Коля.

Тео спасал ей жизнь, и не раз, но и она ему спасала. Когда они познакомились, Аина уже обрела силу. Уже стала собой. Она неизменно стремилась проявить себя перед ним, оказаться на высоте – даже если в действительности нуждалась в его помощи. Аина так долго выстраивала образ железной, непобедимой себя, что боялась продемонстрировать Тео даже немного уязвимости.

Другое дело – Коль, который увидел в ней потенциал, когда Аина еще была ничем и никем, который протянул ей руку и спас. Поступил бы Тео на его месте так же? Или его взгляд скользнул бы равнодушно, как скользил по множеству фигур бездомных, когда им с Аиной случалось теперь вместе проходить по улицам, – мол, обычная побирушка, ничего особенного. Точно не узнаешь, пока он не увидит тебя в таком состоянии – голодной, отчаявшейся, без крыши над головой…

Не прошло и часа, как девушка уснула в кресле – все тело ломило от усталости. Где-то поблизости часы тикали примерно так же, как на письменном столе в кабинете Коля: Аина даже несколько раз просыпалась от ощущения, будто она опять в Хайме и сейчас шеф убьет ее за то, что она осмелилась вернуться. Как могла, Аина отгоняла от себя эти кошмары, но стоило закрыть глаза, и они возвращались.

Прямо посреди ночи она вскинулась от какого-то жуткого сновидения особенно резко, но оно выветрилось из памяти сразу же, стоило ей распахнуть глаза во мраке просторной комнаты. Что-то мягкое и теплое укрывало ее с ног до шеи. Оказалось – одеяло, пахнувшее парфюмом Рю с ароматом леса. Девушка поплотнее закуталась в него и снова задремала.

Проснулась окончательно уже утром – шея затекла, но в общем Аина хорошо отдохнула. Она открыла глаза и выпрямилась – одеяло соскользнуло с плеч и упало на пол.

Дверь с легким скрипом отворилась, и вошел Рю с чайным подносом. С теплой улыбкой он подал чашку Аине – та пробормотала что-то вроде «спасибо», относившегося также и к одеялу (надеясь, что он поймет).

Когда и Тео стряхнул с себя сон и Рори спустилась к ним со второго этажа, оставалось только дождаться санитарку, которая должна была проверить утреннее состояние пострадавшего. Пока она осматривала Тео, Аина скромно стояла в уголке, тщательно натянув капюшон и замотав нижнюю половину лица шарфом.

– Нужен еще хотя бы день покоя, – пробормотала санитарка, снимая бинты. – Ему нельзя переутомляться!

Но когда дверь за ней с тихим щелчком закрылась, Тео объявил:

– Я в полном порядке. Отдохнул нормально.

– Уверен? – уточнила Аина.

Он на мгновение встретился с ней взглядом, затем отвернулся, от неловкости залившись румянцем до самой шеи.

– Не волнуйся, мысли о матери не помешают мне действовать четко.

– Вот и правильно. Пора приступать к работе. – Стараясь не встречаться взглядом с Рю, она многозначительно посмотрела Тео прямо в глаза, чтобы у него не осталось сомнений, о какой именно «работе» идет речь, – об устранении Кауты за деньги его брата.

Рю отошел в угол и достал большой скрученный в трубку плакат, лежавший между двумя книжными полками. Выйдя на середину комнаты, он развернул его на полу, прижав края несколькими тяжелыми томами.

Это была карта Косина, исполненная разноцветными красками поверх угольного карандаша. Поля карты обрамляли зеленые кляксы лесов и полей. Река Минос представляла собой бело-голубое кольцо с узорами притоков, впадающих в нее с севера и запада. Куча была раскрашена серой и коричневой тушью без особых подробностей, за исключением главных магистралей, мостов и пристаней. В северной и центральной частях города картограф тщательнее прорисовал даже отдельные здания и значимые места, особое внимание уделив Розовому двору. Аметистовый холм занимал северо-восточный угол карты – тут каждая усадьба, каждый особняк представали уже в мельчайших деталях, вплоть до подлинного цвета внешних стен.

Аина не удержалась от кривой ухмылки. Социальное неравенство правит бал даже в картографии!

Рю очертил линию возле Стальной башни – в центре, ближе к верху схемы.

– Этой дорогой мы шли за тобой, Тео. Вот здесь и еще здесь на нашем пути встретились депо, – продолжал он, перемещая палец на запад, туда, где среди нагромождения складских помещений располагался также знакомый им всем черный рынок. – Однако Кауты там не было. Если, как можно судить по видению Аины, он находится в вагоне поезда, то остается еще только одно место. – Рю уверенно постучал по определенной точке в южной оконечности карты, хотя художник не удосужился снабдить ее никакими изобразительными изысками.

Аина с Тео впились друг в друга взглядами. Этот район они узнали бы на любой занюханной схеме Косина.