Алракцитовое сердце. Том II

Ритшоф кликнул Менжека; тот выслушал приказ и вскоре вернулся вместе с капитаном. Следом зашел бородач в кожаном фартуке и с писчим прибором в руках, оказавшийся хозяином постоялого двора.

— Предоставь этим господам все, что они потребуют, — сказал ему епископ. — Так угодно Святой Церкви.

— Но свободных комнат нет, — попытался протестовать хозяин. — Как я смогу?..

— Можешь отдать им наши, — оборвал его епископ. — Срочное дело вынуждает нас отбыть немедленно.

— Сейчас?! — Хозяин вытаращил глаза; его изумленному возгласу вторил рокотавший на улице гром. — Но лошади… И все равно переправа…

— Как раз заработает, когда мы до нее доберемся, — после короткого колебания сказал епископ; как бы ни пугала его непогода, оставаться под одной крышей с Големом ему улыбалось еще меньше.

«Или он хочет скорее доложить обо всем королю? — мимоходом подумал Деян. — Или Патриарху? Но явно не Венжару ен’Гарбдаду. А, плевать — нам-то что…»

Капитан Альбут, услышав новые приказы, сумел не выказать изумления и только украдкой кидал на зависшую над столом колдовскую фляжку любопытные взгляды. Менжек, которому предстояло сопровождать епископа и Ритшофа с Бервеном дальше, смотрел на командира с сочувствием; очевидно, сержант тоже предпочитал грозу обществу опасных незнакомцев. Или просто-напросто готов был исполнить любое задание и стерпеть какое угодно общество, лишь бы не возвращаться назад в расположение основных сил дарвенской армии.

— Чем стоять столбом и задавать вопросы, лучше прикажи своим вышибалам помочь снарядить фургон! — прикрикнул на хозяина двора Ритшоф. — Ян! Иди и проследи, чтобы все было сделано, как следует.

Ян Бервен без слов вышел, увлекая за собой солдат и хозяина двора. Епископ поставил на листе плотной серой бумаги размашистую подпись и приложил перстень к подсохшему чернильному пятну.

— Вот, возьмите. — Епископ пододвинул документ Голему. — Позволите откровенный вопрос?

— Да?

— Что вы собираетесь сделать с гроссмейстером ен’Гарбдадом?

— Это касается только меня и гроссмейстера ен’Гарбдада, — резко ответил Голем. — А вас, я вижу, не очень-то огорчает его возможная гибель?

— Вы или Бергич — какая разница? — Епископ пожал плечами. — Гроссмейстер — сложный человек. Он прожил долгую жизнь; лишь Господь волен судить, чего в ней больше — добра или зла, и сколько лжи в его речах, когда он призывает к раскаянию и справедливой борьбе. Я не буду сожалеть о нем. Но не подумайте, что я благословил бы его убийство.

— Ваше благословение, высокопреподобный, — последнее, в чем я нуждаюсь. — Голем свернул высохший документ и сунул за пазуху. — Но миролюбие ваше похвально. А вот король — или, вернее сказать, Святейший Патриарх? — явно считает, что Венжар ен’Гарбдад хуже Бергича и зажился на свете… Иначе как объяснить готовность пожертвовать тысячами жизней в самоубийственном сражении на Красных Холмах? Кажется, высокопреподобный Андрий, вам это все не очень-то нравится: ведь это вашу землю Патриарх оставляет гореть, вашу паству он бросил на убой. Но у вас не хватило решимости протестовать; вы рады уже тому, что вам дозволено было сбежать.

— Ложь. Наглая, беспардонная клевета, — медленно, с усилием выговорил побледневший епископ. Предназначались его слова не столько Голему, сколько побледневшему Ритшофу.

— В самом деле? Что ж, тогда простите, что позволил себе столь дерзкое предположение, — Голем улыбнулся с деланым простодушием. — Конечно, есть множество веских причин, которые не позволяют королю приказать обреченной армии отступить! Доброго пути, епископ. Не подхватите лихорадку в дороге, а то сыро нынче.

— Доберусь с Господней помощью. — Пожилой епископ встал из-за стола с грацией, которой так не хватало с трудом вылезшему из кресла Ритшофу. — Пусть Он будет милостив и к вам, князь, — и воздаст вам по справедливости за дела ваши! Идем, Варк. Не хотелось бы здесь задерживаться дольше необходимого.

Не дожидаясь возившегося с костылями Ритшофа, высокопреподобный Андрий прошествовал к двери; но ему еще предстояло пережить несколько неприятных мгновений, когда Джибанд вдруг загородил проход и молча уставился сверху вниз.

— Прикажите этому уйти с дороги! — выкрикнул епископ, отшатнувшись.

— Попроси его сам, — насмешливо сказал Голем. — Или ты немой?

— Дайте… пройти, — еле слышно пробормотал епископ.

— Если ты изучал историю Империи, то должен знать его имя, — заметил Голем. — И немного вежливости не повредит. Ну же, высокопреподобный!

— Пожалуйста, позвольте пройти, гос… господин… Джеб, — выдавил из себя епископ.

На него было жалко смотреть: обращаясь к «полуживому» как к человеку, он совершал нечто для себя немыслимое и недопустимое.

— Всего вам доброго, высокопреподобный Андрий. — Джибанд шагнул в сторону.

Епископ, путаясь в роскошных одеждах, выскочил за дверь с поразительным для своих лет проворством. Ритшоф, громыхая костылями, вышел следом.

— VII —

Джибанд закрыл дверь.

— Ты быстро учишься, — сказал Голем.

— Вашими стараниями, мастер, — в тон ему ответил великан. — Что будем делать дальше?