Алракцитовое сердце. Том II

— Да уж, ни к чему, — пробормотал Деян.

— IV —

Хансек подвел его к большому шатру; возможно, тому самому, что прежде занимал гроссмейстер ен’Гарбдад — если шатер восстановили после учиненных Големом разрушений.

— Тихо! — зачем-то прикрикнул у входа Хансек, хотя изнутри доносились глухие крики. — Иди за мной, и чтоб от меня — ни на шаг.

Деян пожал плечами. Даже если бы он по-прежнему стоял на двух ногах и мог сбежать — деваться ему было некуда. Синие мундиры бергичевцев больше не вызывали у него злости: Ивэр Нэб Гербен, «Марагар», был прав: сражение закончилось, и одной ямы на всех стало вполне достаточно.

Шатер внутри оказался заставлен полудюжиной столов с разложенными на них телами; лекари и помощники суетились вокруг. Привязанный к ближайшему столу детина рвался и стонал, разрывая зубами кляп, пока лекарь в кожаном фартуке прочищал огромную рану у него на боку.

Деяна передернуло; если бы он не помнил, что с ним когда-то проделывала старая Вильма, то вполне мог бы принять все происходящее за пытки.

— Ивэр-абан, вы приказывали… я привел, — нерешительно сказал Хансек. Шатер и происходящее на столе вызывали у солдата почтительный страх.

Но лекарь, занятый раной, даже не взглянул в их сторону.

— Вы приказывали привести этого человека к вам, Ивэр-абан! — повторил Хансек громче.

— Я слышал тебя. — Лекарь выпрямился и обернулся к ним.

Деян подивился — насколько тот огромен. Он был все же не настолько высок, как Джибанд, но почти на полголовы выше Деяна и очень широк в плечах. В его смуглом угрюмом лице с крупными правильными чертами было что-то бычье: низко надвинутый на лоб колпак, удерживавший волосы, вполне мог бы скрывать рога.

Но, конечно, скрывалось под ним нечто более обыденное и более отвратительное.

Деян криво усмехнулся. Марагару с его ростом и статью куда больше бы подошло быть воином, нежели врачевателем, и оттого, быть может, запачканный кровью кожаный фартук наводил на мысли о работе мясника, а не о лечении.

— Отведи его в мою палатку, Хансек, — приказал Марагар. Голос у него был низкий и грубый, с хрипотцой, но говорил он по-дарвенски намного четче, чем Харрана. — Я скоро приду.

Выходя, Деян нарочно выронил костыль и оглянулся, чтобы лучше рассмотреть лекаря, но Марагар уже снова склонился над распластанным на столе человеком; тот, наконец, затих — потерял сознание или умер.

Нужная палатка оказалась всего в двух десятках шагов: такая же серая, как и дарвенские офицерские укрытия, размером она была меньше большинства из них. Марагар, очевидно, занимал ее один и мало заботился об удобстве; внутри размещался маленький столик, табурет и лежанка. Деян попытался рассмотреть лежащие на столик книги, но Хансек грубо усадил его на табурет:

— Нечего тут глазеть! Не твоего ума дело.

— Не моего, — согласился Деян. Сесть было большим облегчением: он чувствовал себя так, будто шел без продыху три дня кряду. Обрубок, спасибо лекарям, почти не болел, но от снадобий голова была как ватой набита; он по-прежнему словно наблюдал за всем со стороны. Мысль о том, что Марагар, возможно, вскоре покончит с ним — и смерть эта не будет легкой — не трогала его. Никогда прежде он не чувствовал такого равнодушия к жизни, как теперь.

— Какой Самому в тебе интерес? А? — спросил Хансек уже более миролюбиво: ему скучно было стоять просто так.

— Знать не знаю, — соврал Деян.

Наверняка он не знал — но догадывался.

— V —

Облокотившись на стол, Деян упер голову в ладони и, должно быть, задремал ненадолго, потому как следующим, что он услышал, был хрипловатый голос лекаря:

— Вольно, Хансек. Возвращайся в охранение. Я позову, если будешь нужен.

— Как прикажете, Ивэр-абан, — отозвался Хансек.

Хлопнул полог палатки.

Деян открыл глаза и посмотрел на Марагара. Без окровавленного фартука и колпака хавбагский лекарь выглядел уже не так устрашающе; не более устрашающе, чем любой головорез. Уродливый шрам на лбу притягивал взгляд.

Лекарь заметил интерес:

— Тебя оскорбляет ваш амблигон на лице еретика-иноверца? — спросил он, тронув пальцем шрам.

Деян растерялся от такого предположения:

— Нет, конечно, — выпалил он. — Просто… Я знаю, что это. Встречал того, кто сделал это с вами. Он…

— Не надо! — Лекарь предостерегающе поднял руку. — Что бы ты ни хотел сказать — не надо. Присутствие Берама Шантруна в моей жизни и так достаточно заметно. — Он закрыл ладонью шрам. — Поэтому больше я ничего не желаю знать о Бераме Шантруне.

— Но разве не за этим вы здесь? — растерянно спросил Деян.

— Когда-то был за этим. А потом понял, что в моей жизни и без того слишком много Берама Шантрума. — Хавбагский лекарь усмехнулся, но как-то криво, на одну сторону лица. В этот миг он стал неуловимо похож на Голема, хотя невозможно было представить двух более различных внешне людей. — Ты понимаешь, почему я велел тебя привести?

— Из-за моей «раны»?