Алтарь Эдема

Сверкнув на нее черными зрачками, Игорь снова повел своим жутковато человеческим голосом, на сей раз без запинки:

– Три, один, четыре, один, пять, девять, два, шесть, пять…

Кайл, сидевший за компьютером, сверялся с экраном, вытаращив глаза.

– Ей-богу, он прав!

Продолжая цитировать цифры, Игорь опустил веки – не в прищуре напряженной сосредоточенности, а словно бы от удовольствия.

– …три, пять, восемь, девять, семь, девять, три…

Все хранили молчание. Начальник Лорны переместился ближе к Кайлу и тоже сверялся с экраном.

Так Игорь говорил целых три минуты, перевалив за сотни разрядов, отображенных на дисплее.

Лорна видела, как выражение скепсиса на лице Карлтона мало-помалу уступило место благоговейному изумлению. Наконец, он снял очки и принялся надраивать их носовым платком, покачивая головой.

– Признаю́. Память у него поразительная.

– Я не уверена, что это память, – возразила Лорна, а Игорь все вел свое. – Мне кажется, он активно высчитывает цифры.

Карлтон готов был снова пуститься в насмешки, но тут во взгляде его вдруг мелькнул проблеск понимания.

– Вы думаете… синхронизация… что она перерастает из физического качества в функциональное!

Лорна с улыбкой кивнула.

– И что же это означает? – полюбопытствовал Кайл.

Зоуи подошла поближе, вглядываясь в детеныша у себя на руках.

– Значит, они не просто связываются для синхронизации…

– …они образуют сеть на функциональном уровне, – досказал мысль ее муж.

Кайл широко развел руками, по-прежнему ничего не понимая. Джек тоже подошел поближе к Лорне, желая узнать побольше.

– Мозг – на самом деле органический компьютер, – растолковала она. – И большую часть времени его обширная сеть нейронов и синапсов неактивна, являя собой громадный источник неиспользуемой вычислительной мощности. Я думаю, передающая тарелка – та, что у них в головах, – функционирует как сетевой маршрутизатор, связывая вычислительные ресурсы мозгов всех животных воедино. Каждое из них имеет полный доступ к дремлющим ресурсам органических компьютеров остальных. По сути, эти животные образуют примитивную беспроводную компьютерную сеть.

– Но как такое может быть? – удивился Джек.

Прежде чем кто-либо успел отозваться, дискуссию прервала трель сотового телефона. Карлтон с извиняющимся видом ответил на звонок. Мгновение послушал и сказал:

– Спасибо, Джон. Сейчас спустимся.

Закрыв телефон, босс Лорны посмотрел на Джека.

– Похоже, наш штатный патологоанатом располагает ответом на ваш вопрос, инспектор Менар.

Джек насмотрелся трупов на своем веку, но в патологоанатомической лаборатории ОЦИИВ было что-то особенно зловещее. Помещение без окон размером с баскетбольную площадку с обширным цементным полом, изрезанным сетью сточных желобов и сливов. В центре помещения огромные столы из нержавеющей стали, освещенные ярким светом хирургических ламп. Под потолком – система цепей и блоков для перемещения трупов крупных животных к столам и обратно. Воздух разит формалином, но все равно ощущается душок гнили.

В общем и целом складывается впечатление гигантской скотобойни.

Посул получить ответы от патологоанатома института привлекло сюда всех.

Сбоку один стол занимал нетронутый труп самки ягуара, но все сгрудились у другого, занятого расчлененными останками детеныша. Крохотный трупик был распластан, как лягушка. Полости его были опорожнены, а внутренности разложены по банкам с ярлыками – сердце, почки, селезенка, печень. Но самое ужасающее зрелище являла черепная полость со спиленным верхом, зияющая пустотой.

Мозг покоился на инструментальном лотке в изголовье стола. Серая поверхность этого органа влажно поблескивала в свете галогенных ламп.

Джек заметил, какими глазами Лорна смотрит на выпотрошенное тело. Насилие и напрасная трата жизни явно ее тревожат, но сейчас ее внимание отвлек на себя патологоанатом.

Доктор Джон Грир взмахом хирургического пинцета подозвал всех подойти поближе.

– Полагаю, вы должны это видеть собственными глазами.

Хоть Джек и не разделял его сантиментов, но решил оставить это соображение при себе.

С помощью пинцета и боковины скальпеля патологоанатом отвел верхний слой коры мозга, открыв взгляду расположенные ниже ткани, выглядевшие практически так же, как остальные, не считая четырех крохотных черных ромбиков, отражающих свет. Углубление для пятого было отмечено уплотненной тканью.

– Я отделил одно из включений и проделал наспех пару опытов. Позвольте показать.

Он переместился к соседнему столу. На пластиковом лотке покоился один из черных ромбиков, только рассеченный на четыре части. Грир пинцетом поднял один фрагмент, переместив его к кучке вещества, напоминавшего черный перец грубого помола.

– Железные опилки, – пояснил патологоанатом.

Когда фрагмент проходил над кучкой, несколько металлических зернышек, подпрыгнув, прилипли к нему. Грир поглядел на окружающих.

– Полагаю, мы имеем дело с… то, что угнездилось в этих мозгах, – плотные агрегаты кристаллов магнетита.