Альтер Эго

Черные брови, нос с легкой горбинкой, тёмные волосы, спадающие на плечи. Сильные руки, переплетенные жгутами стальных мышц, кожаные браслеты — кесты на предплечьях, усеянные металлическими бляхами. А пальцы у него красивые, такие бы больше князю подошли, слишком аристократичные для того ремесла, которым он занимается. И спал он всегда тихо, как кошка. Лишь иногда подрагивали мышцы на лице, и хмурились брови, заламывая складку посредине лба. И хотелось дотронуться пальцами и разгладить её. Спонтанное и глупое желание. Но даже во сне его рука сжимала рукоять кинжала и Кэтриона знала, что, если она дотронется, этот кинжал воткнется ей в руку, она и глазом не успеет моргнуть. Он не только спал, как кошка, реакция у него была такой же.

Но всё равно этих рук почему-то хотелось коснуться…

Или хотелось, чтобы они коснулись её…

И губы, на которых невольно задерживался взгляд.

И что-то снова и снова заставляло смотреть ему в глаза, откликаясь на его голос, и на эти губы, улыбаться ему просто так, улыбкой, которую она была не в силах удержать. Едва заметный ветерок шевелил листья вяза, солнечные блики пробегали по его лицу, и глаза его казались такими же синими, как осеннее небо над этими горами.

Она смутилась. По-настоящему и кажется, впервые в жизни. От того, что он сидел напротив, глядя на неё пристально. И это произошло так внезапно, что она даже растерялась. Повернула нож и спросила просто, чтобы как-то спрятать своё смущение:

— А эта цапля в круге, что она означает?

Он сел, обхватив колени руками, и произнес негромко, глядя куда-то на линию горизонта изрезанную зубчатой каймой гор:

— Это журавль. Журавль в золотом колесе. Герб дома Азалидов.

Азалиды…

Она слышала это имя где-то. Да точно, в Ордене, на занятиях, как-то наставник говорил о них…

«…Идя путем колдовства, люди отворяют души тьме. И тьма прорастает сквозь них, как сорняк сквозь поле ячменя. И вот уже не человек с душой, а тьма в образе человека. Увидишь в глазах тьму — убей, будь то брат, сестра или святой отец… Перед тьмой нет родов и сословий, всякий может соблазниться, даже…».

А дальше шел рассказ о князе из Талассы, чью семью и поместье сожгли за колдовство против Ирдиона. Вернее, самому князю сначала отрубили голову…

Кэтриона посмотрела на Рикарда.

— Ты их знал?

— Да. В Талассе их знали все. Они были… соседями князя Текла. Ешь, нам скоро выезжать, — он резко встал и ушел к айяаррскому костру.

* * *

— Магнус?

Ребекка вошла без стука, для приличия слегка царапнув ногтями дверь.

Магнус сидел за столом, читал утреннюю почту. Глубокие складки залегли поперек лба, и от этого шрам на щеке заставлял глаз щуриться ещё сильнее. Он поднял взгляд на Ребекку и кивнул, приглашая. Она прошла, села в кресло, стоявшее в нише у окна, аккуратно расправила ткань голубой туники, отбросила волосы и спросила, как ни в чем не бывало:

— Нет ли новостей от твоей подопечной?

— Ты имеешь в виду Кэтриону? — Магнус отложил письмо в сторону.

— Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду. Иногда мне кажется, что ты слишком привязан к ней, поэтому всякий раз хочешь, чтобы я называла её по имени. Ты играешь с огнем, Магнус, не стоит так её опекать.

— Если мне понадобятся утренние проповеди, я позову нашего духовника, а пока избавь меня от этого, Ребекка, — Магнус переплел пальцы и положил руки поверх письма. — Ты пришла узнать новости о печати?

— Было бы неплохо, если бы эти новости были.

— В последнем письме Кэтриона написала, что напала на след, который ведет в Таршан. Странно, правда? Что ты об этом думаешь?

— Таршан? Очень интересно! — Ребекка подняла взгляд к потолку и стала перебирать левой рукой опаловые чётки. — А я-то всё думала, с чего это наш друг Эмунт, любитель послеобеденного сна и неспешной неги, вдруг так внезапно сорвался и помчался в Лисс? А вчера вот Рошер собрался туда же, как ужаленный… Или твоя подопечная сообщает всем, кроме меня, куда она поехала?

Магнус посмотрел на Ребекку с прищуром. Она раздосадована тем, что столь значимые новости прошли мимо неё, но… она права. Кэтриона не писала больше никому. А значит… у Эмунта с Рошером свои источники информации. Ну, Рошер-то понятно — Лисс его вотчина, а вот Эмунт?.. И откуда он первым узнал об этом?

— Не думаю, что Кэтриона стала бы сообщать об этом Эмунту, они не особо дружны…

— И Байса лютует в Рокне, — рассуждала Ребекка, разглядывая картину за спиной Магнуса, — трясет сдуру все притоны, и за последние дни поймал колдунов больше, чем за последние пять лет. Даже Ксайр, вместо того, чтобы, как обычно, надираться вином, решил в кои-то веки объехать западные окраины. Откуда только прыть взялась у старого пьяницы. Все вмиг разлетелись из Ирдиона, как летучие мыши, которым в гнездо сунули факел…