Альтераты: миссия для усопших

А в следующее мгновение рядом ними опустились три легкие, будто дуновение ветра, фигуры: Татьяна Селиверстова, дед Назар и Ромкин дед – Лера так и не узнала его имени.

Угрожающе выставив вперед руку, Татьяна крикнула:

– Еще один шаг вперед и Нерождённые окажутся на твоей голове, Абас.

Чудовище оглушительно взревело, но отступило на полшага назад. Материя у его ног пульсировала, не давая приблизиться к девушке. Татьяна, не поворачивая к Лере голову, бросила:

– Забирай друзей и все бегом отсюда! На счет три… Раз… Два… ТРИ!

Из бокового тоннеля, ловко минуя клубок чёрной сущности, рванули пятеро: четверо парней и девушка. Маневрируя между стеной и марами, Ромка на мгновение замер – заметил Лерку. Его дед, почувствовав промедление внука, прогремел:

–Бегом!!!

Но секундного промедления оказалось достаточно, чтобы изменить статус-кво: шестилапый Абас, изогнув мощный торс, отбросил Татьяну в сторону одной лапой, перехватив деда Назара и Ромкиного деда двумя другими. Склянка с заключенной в ней материей, упала на каменные плиты, разлетевшись чёрными брызгами и осела на серых стенах, стекая под ноги демону.

Лерка, затаив дыхание, следила, как она группируется, собираясь в гладкий шар, вбирая в себя разрозненные капли субстанции.

– Беги-и! – донеслось до нее.

Голос Татьяны, разрезающий мрак, возвращающий к действию. Она пыталась подняться, но нога Абаса с силой придавила её к стене.

Трое подростков уже были там, за границей Морози: синеватая плена легко раздвинулась, пропуская их.

Словно в замедленной съемке Лера видела, как Абас бросился к ней. Видела, как крошатся под огромными лапами каменные плиты. Видела, как медленно и неумолимо приближаются его горящие пустотой глаза, покрытая прозрачными чешуйками кожа. Он отбросил в стороны Назара и Василия – те ударились о стену и скатились вниз, став такими же прозрачно-воздушными, как и тело Сони.

Словно парализованная, она видела, как Татьяна подорвалась Абасу наперерез, как споткнулась и угодила в гладкий шар чёрной субстанции, испуганно замерла, попробовала дернуться, вырваться, но уже утопала в жутком веществе.

– Лера! – крикнул Ромка совсем рядом, она не могла отвести взгляд от приближающегося лица демона.

Он схватил обеими руками брошенный Дашей меч – тёмный, с почерневшей от впитанного в него зла рукоятью – и ринулся вперёд. С неожиданной для него сноровкой, он присел на одно колено и, выставив вверх остриё, одним мощным усилием перерубил одну из передних лап чудовища. Оно вздрогнуло и кинулось на Чижова.

Тот обернулся на растерявшуюся Лерку:

– Сдурела? Вали отсюда! – она моргнула. – Бегом!!!

Её движение назад, к прозрачному пологу, за которым уже мелькали фигуры друзей, заставило Абаса забыть об осторожности и рвануть к ней.

Один прыжок. Их разделял один прыжок.

Лерка понимала, что это – конец.

Что завтра не наступит.

– Ты хочешь Врата?! – заорала она, разворачиваясь к демону. – Так на, получай!!!

Вырвав из рук Чижова меч, она замахнулась и, раскрутившись, запустила им в сердце разъяренного монстра, прямо в окутанную дымкой грудь.

Сталь с хрустом разорвала ткани, мягко, словно в масло, вошла в каменную плоть. Абас замер, с удивлением рассматривая вензель на рукояти, из-под которой на пол уже струилась красноватая жидкость.

– Валите ж отсюда, вашу ж… – кричал Ромкин дед, размахивая прозрачными, призрачными руками.

Чижов схватил Леру за рукав и, что есть сил, потянул к проходу.

– Слышала? Вперёд!!! – хрипел он. – Я здесь уже такого насмотрелся, что охотно верю деду.

Она оглянулась в тот момент, когда Ромка был уже почти на той стороне: серебристая пелена покрылась многочисленными трещинами, принимая его.

На границе происходит самое важное.

На границе нельзя бежать.

Треск и грохот обрушивающихся камней остановил её, почти шагнувшую за границу. Заставил оглянуться.

Грудь Абаса распахнулась, выпуская наружу кроваво-красный поток дымящейся, жгучей лавы.

Прозрачные фигуры деда Назара, Василия и едва пришедшей в себя Сони от нахлынувшего на них жара покрылись чёрной пеной, испаряясь.

От слепящего жара слезились глаза, перехватывало дыхание. Кожу опалило огнем.

Она – Врата.

Она не может бежать.

Она здесь, чтобы остановить это. Она действовала ва-банк. Не зная правил, действуя вслепую, она интуитивно складывала детали многогранной головоломки, ключа от которой у неё было. Но она уже могла догадаться, каков он, ключ.

Остановить огонь может вода.

Она представила холод. Почувствовала его в себе. Представила, как искрящаяся корка покроет чёрную лаву, укроет прозрачным саваном. А на нем расцветут узоры.

Как тогда, у лифта в доме Чижова. Тогда она испугалась.

Она прикрыла глаза, вспоминая, как тогда растекались из-под пальцев морозные узоры, выставила вперед раскрытую ладонь, ожидая принять смертельный жар, но кожи коснулась прохлада.

Абас исчез. От огненной реки поднимался обильный пар, она чернела, застывая и тут же испаряясь белым легким облаком.

Облаком, в котором, Лерка видела это совершенно отчетливо, замерла фигура. Широкие плечи, короткая стрижка и яркие глаза необыкновенной синевы.

– Волот, – сорвалось с губ.