Алуим

Спать так и не ложился. Татьяна попросила меня уйти, не дослушав рассказ до конца. Разгадать эмоции на её лице я не смог, но ясно стало одно — переваривать ситуацию предстоит мне одному. Пару часов я просидел на лавочке у гаража, то и дело, поглядывая из-за забора в сторону колодца, а когда начало светать, вернулся в свою комнату. Куда ещё деваться, да ещё практически голому? Включил свет, телевизор, доел нарезанную кровянку. Оделся. Всё время косился на дверь, опасаясь увидеть мелькания. Прислушивался к стене за зеркалом. Но проблема пришла изнутри…

«Правильно. Сваливай вину на других, выдумывай себе оправдания. Лучшее, что ты умеешь делать — прятаться. Вот только за кого? За сиськастую? Эта живая скучнее мёртвой. Такая же бесхарактерная, как и ты. Сюсюскается с тобой, прощает предательства. Думаешь, любит? Да за что тебя любить-то?!»

— Иди к чёрту!

Здоровой рукой рву на себе футболку, комкаю и бросаю на землю. Оглядываюсь, ищу, что ещё можно сломать. Куры давно попрятались, коты тоже. Ещё бы они остались, когда рядом сходит с ума разъярённый «хомо сапиенс». Я уже готов биться головой о стену, если сотрясение мозга гарантирует хотя бы временное облегчение.

В девять утра дядя Игорь заехал за бабой Леной, чтобы отвезти её на рынок. Когда синий кроссовер исчез из зоны видимости, я вышел во двор. Нахождение в доме казалось пыткой, но мысль, что смена декораций избавит меня от голоса в голове, была наивным самообманом. Слоняясь туда-сюда от сарая к воротам, я не выдержал и стал отвечать. Уж очень обидные слова он говорил.

Вести мысленный диалог не хватало сил, да и единственный способ хоть немного контролировать ситуацию — отвечать вслух. Но я даже не понимаю, кто мой собеседник. Голос безустанно гнобит меня за прошлое и настоящее, в то же время никак не реагирует на вопросы, будто стараясь убедить, что он — лишь проявление болезни. И опасаясь строить предположения, я вроде как вынужден в это верить. Замечаю лишь, что голос становится тише и, судя по темпу, скоро перейдёт на шёпот. Правда, с убавлением звука его слова всё злее и опасней. Я думал, однажды он начнёт склонять меня к самоубийству. Но он заставляет убивать других людей.

«Дракон. Ха-ха-ха. Куда тебе до дракона?! Серая Мышь подходит больше. Или как говорят хохлы — «пацюк». Рядовой торгаш, нерадивый грузчик — вот твоя золотая середина. Но у тебя есть шанс исправиться — просто убей её!»

Сажусь на тёплый бетон. Игнорируя боль под мышкой, обхватываю обеими руками голову и бормочу:

— Замолчи. Замолчи. Прошу тебя, замолчи.

«Убей её, Влад…»

— Кого? — от безысходности спрашиваю я.

«Сиськастую…»

Интуитивно бросаю взгляд в сторону ворот и вижу Татьяну. На её лице отражается вся безнадёжность моего положения.

— Влад…

— Татьяна, лучше уйди. Так будет безопасней.

«Убей эту эгоистку. На черта нужна баба, которая не хочет тебе верить?»

Чем тише становится голос, тем более зловеще он звучит, щекочет кору головного мозга, тонким слоем окутывает моё сознание. Упираюсь лбом в колени и закрываю глаза, кусаю нижнюю губу. Больно. Но лучше я сделаю больно себе, чем кому-то ещё. Я настолько взведён, что скоро реально буду готов убивать.

— Сейчас всё пройдёт, сейчас всё пройдёт… — продолжаю бормотать и уже чувствую вкус собственной крови. Что подумают баба Лена и дядя Игорь, когда увидят меня в таком состоянии?

Татьяна подходит ближе. Я слышу её шаги. Замолкаю, не хочу сорваться и накричать. Слизываю кровь с губ. Мне снова вспомнился последний визит Иры. Вернее, собственный страх и осознание, что Ира видит меня таким. Жалким. И перед Татьяной я тоже достаточно опозорился. Но нельзя вконец раскисать. Нельзя.

Ванна качнулась, издав под собой тихий хруст. Это Татьяна присела на край. Касается ладонью моего плеча.

— Я тебе верю, — произносит она. — Я долго пыталась убедить себя, что прошлое — лишь фантазия. Но твои слова всё рушили.

Поднимаю голову, смотрю вопрошающим взглядом.

«Убей. Тебя признают невменяемым. Расскажешь всем про привидений и голос в своей голове. Экспертиза подтвердит…»

— Ты спала? — спрашиваю, замечая усталость на её лице.

Татьяна отрицательно качает головой.